Кусака

Вэнс попятился от дыры. Его нервы напряглись до предела. Струйки пыли и ружейного дыма расступились и снова сомкнулись вокруг него. Он чувствовал себя как замурованный в бетоне крик и тогда поклялся, что если переживет эту заваруху (буде на то Божья воля), то к Рождеству сбросит пятьдесят фунтов.

Едва выйдя из дома Крича, Вэнс развернулся и побежал к патрульной машине, где, уставившись в никуда, сидел Дэнни Чаффин с серым лицом.

Глава 27 Бегун принес палочку

В доме в самом конце Брасос-стрит Дифин слушала воспоминания Сержанта.

– Бегун принес палочку, – шептал он.

В мозгу двигались темные существа. Сержанту чудилось, что сквозь мерный колокольный звон в католической церкви он слышит стрельбу, частые щелчки карабина, словно кто-то шел по ломким, хрустким прутьям. Воспоминания оживали, и половина мозга Сержанта зудела, как рана, которую невозможно не расчесывать.

– Бельгия, – сказал он, судорожно ощупывая воздух там, где минуту назад был Бегун. – Сержант триста девяносто третьего пехотного полка девяносто девятой пехотной дивизии Талли Деннисон по вашему приказанию прибыл, сэр! – Глаза Сержанта повлажнели, лицо напряглось от внутреннего давления. – Окапываемся, сэр! Что, твердая земелька? Просто ужас! Почти в камень смерзлась. Вчера ночью за бугром слышали шум. Внизу, где лес. По-моему, грузовики. Возможно, и танки тоже. Есть проложить телефонный провод, сэр! – Сержант моргнул, дернув подбородком, словно присутствие Дифин его напугало. – Кто… ты кто?

– Твой новый друг, – спокойно отозвалась она с границы света и тьмы.

– Маленьким девочкам тут нечего делать. Слишком холодно. Снеговые тучи. По-английски говоришь?

– Да, – ответила она, сознавая, что Сержант пристально смотрит сквозь нее в то самое скрытое измерение. – Кто есть Бе-гун?

– Да привязался тут ко мне какой-то старый кабысдох. Вовсе шалая псина, а бегает-то, бегает – господи боже! За палкой пулей летит. И не устает, хоть до вечера кидай. Одно слово – Бегун. Ни минуты не может посидеть спокойно. Нашел я его полудохлым, кожа да кости. Ничего, я о тебе позабочусь, Бегун. Мы с тобой не пропадем. – Сержант скрестил руки на груди и начал раскачиваться. – Ночью кладу голову Бегуну на бок. Отличная подушка. Весь окопчик согревает. Батюшки, до чего ж он любит таскать палку! Апорт, Бегун! Носится, чисто борзая!

Сержант задышал быстрее.

– Лейтенант говорит, если там и будет заваруха, мы этого не увидим. Никак. Они пойдут либо на север, либо на юг. Минуют наши позиции. Я ж только прибыл, никого еще не убивал. И не хочу. Придется нам пригнуться, Бегун. Зароемся башкой в землю, ага? И пускай железяки летают над нами.

Он содрогнулся всем телом, подтянул колени к груди и уставился куда-то мимо Дифин. Несколько секунд Сержант беззвучно шевелил губами. Глаза наполнились лиловым светом. Раздался шепот:

– Получено сообщение. Начинается артподготовка. Далеко. Пройдет над нами. Придется рыть окопчик поглубже. Не успеть. Получено сообщение. – Сержант зажмурился и застонал, словно от удара. По щекам струились слезы. – Остановите его. Ради бога, остановите.

Сержант внезапно широко раскрыл глаза.

– Вот они! Справа, сэр! Есть! – Это был хриплый крик. – Бегун! Где Бегун? Боже милостивый, где моя собака? Фрицы! – Сержант затрясся, скорчившись на стуле. На виске мерно и часто билась жилка. – Бросают колотушки! Пригнись! О Иисусе… Господи… помогите раненому… ему оторвало руку. Санитар! – Сержант прижал ладони к голове, впиваясь пальцами в тело. – На мне чья-то кровь. Санитар, живее! Они опять наступают! Гранаты! Пригнись!

Сержант прекратил лихорадочно раскачиваться. Затаил дыхание.

Дифин ждала.

– Недолет, – прошептал Сержант. – Еще дымится. Граната-колотушка. С деревянной ручкой. А, вот и он. Как раз там. – Деннисон уставился в какую-то точку: оттуда появлялись тени прошлого, там в дыму разрыва зыбко колыхались призрачные сцены сорокалетней давности. – Вот и Бегун, – продолжал Сержант. – Спятил. По глазам вижу, рехнулся. Прям как я.

Он медленно выставил вперед руку с растопыренными пальцами. Раздался шепот:

– Нет. Нет. Не приноси палочку. Не надо…

Свист втянутого сквозь зубы воздуха:

– Я еще не убивал… не заставляй меня…

Рука Сержанта скрючилась. Теперь в ней был зажат невидимый пистолет, палец лежал на курке.

– Не приноси палочку. – Палец дернулся. – Не приноси. – Палец дернулся снова. – Не приноси.

Палец дергался. Сержант беззвучно плакал.

– Я должен был его остановить. Должен был. Иначе он принес бы мне эту «палочку». Кинул бы прямо в мой окопчик. Но… я убил его… рвануло уже потом. Я знаю. Я видел, как у него помертвели глаза. Граната рванула потом. Негромко. И… от него ничего не осталось… только то, что попало на меня. – Сержант опустил руку, и та повисла плетью. – Голова болит. – Рука Сержанта медленно расслабилась, невидимый пистолет исчез.

Он снова закрыл глаза и некоторое время сидел неподвижно, только грудь опускалась и поднималась да слезы ползли по морщинистому лицу.

Всё.