Кусака

Дифин прошла к входной двери и сквозь сетку от комаров посмотрела на небесную решетку. Она пыталась преодолеть разброд в мыслях, сосредоточиться, проанализировать и классифицировать услышанное. Уловить смысл сказанного ей не удалось, но под коркой слов пряталась боль утраты – чувство, очень-очень хорошо ей понятное. Дифин чувствовала, как ее охватывает слабость – слабость мышц, сухожилий, костей, материала, не дающего развалиться занятому ею телу «дочери». Быстро просмотрев заложенную в память информацию, Дифин выудила символ «П», а следом – аккуратно подобранные понятия и среди прочих «Питание». Тело «дочери» нуждалось в питании. Оно теряло силы и скоро неминуемо должно оказаться на грани коллапса. Существо «Сержант» упоминало о еде. Дифин сосредоточилась на символе «Е» и обнаружила в памяти плоские изображения «Еды»: «мясо», «продукты растительного происхождения», «крупы». Все они своим видом вызывали тошноту, но, несомненно, годились в пищу. Следующей проблемой стало обнаружение этих «продуктов». Конечно, они должны быть где-то рядом, в коробке жилища существа «Сержант».

Дифин подошла к Сержанту и дернула за рукав. Не дождавшись отклика, дернула сильнее.

Сержант открыл глаза. Последняя вспышка свечей зажигания у него в голове заканчивалась. Деннисон снова чувствовал себя единым целым, холодная щекотка прошла. Ему показалось, будто он видел чудовищный кошмар, но и это ощущение бесследно исчезло.

– Еда, – сказала Дифин. – У тебя здесь есть еда?

– Ага. Свинина с бобами. На кухне. – Дрожа всем телом, Сержант приложил ладонь ко лбу. Во рту чувствовался противный привкус горького дыма. – Покормлю тебя, а потом сведу домой. – Он попытался встать. Это оказалось нелегко, но Деннисон все-таки поднялся. – Вот странно-то. Трясусь что твой осиновый лист.

Его охватил ужас. Где Бегун?

В углу позади девчушки мистера Хэммонда что-то шевельнулось. В полумраке у нее за спиной.

Бегун выбрался из угла и выжидательно взглянул на Сержанта, как и полагалось старому другу.

– Экий ты поскакун, – сказал Сержант и улыбнулся. – Давай вскроем баночку свинины с бобами для нашей новой подружки.

Он взял керосиновую лампу и направился в кухню.

Дифин двинулась следом, думая, что иногда лучше не проникать в скрытое измерение.

Глава 28 Плывущая тень

В сиянии пристроенного на стену аварийного фонаря Джесси сделала последние шесть стежков и крепко затянула нитку под правым глазом Коди Локетта. Паренек чуть заметно поморщился.

– Будь я лошадью, – врастяжку проговорил он, – уже сто раз вас так лягнул бы, что вы летели бы через весь сарай.

– Будь ты лошадью, я бы тебя уже давно пристрелила. – Джесси для верности чуть подтянула волокно, завязала и отстригла лишнее. Она еще раз плеснула на рану антисептиком. – Ладно, все.

Коди слез со стола и подошел к стене, где висело маленькое овальное зеркало. Оно отразило левый глаз, почти полностью заплывший лиловым синяком, рассеченную нижнюю губу и стежки каким-нибудь дюймом ниже правого глаза. Рабочая рубаха разодрана и залита кровью Коди и «гремучих змей». Правда, в голове перестало стучать, и все зубы на месте. Коди подумал, что ему повезло.

– Любоваться собой будешь дома, – строго сказала Джесси. – Как выйдешь, позови следующего.

В коридоре ждали осмотра еще четверо подростков. Она подошла к раковине вымыть руки. Повернула кран, оттуда полилась тонкая струйка воды с песком.

– Отличная работа, док, – сказал Коди. – Как Рентген? Оклемается?

– Да.

«Слава богу», – подумала она. Три ребра Рэя представляли собой сплошной кровоподтек, левую руку ему чуть не вывихнули, а язык мальчик не откусил себе только чудом. Плюс многочисленные синяки и царапины. Сейчас Рэй лежал в палате дальше по коридору. Несколько ребят лишились зубов и изрезались стеклом, но переломов не было – только у Пако Ле-Гранде оказался перебит нос.

– Могли кого-нибудь убить. – Джесси вытерла руки бумажным полотенцем, чувствуя между пальцами песчинки. – Вы этого добивались?

– Нет. Я пытался уберечь Рентгена от хорошей трепки. – Коди взглянул на ободранные костяшки пальцев. – Начали «гремучки». А «щепы» защищали свое.

– Мой сын в вашей банде не состоит.

– В клубе, – поправил Коди. – Какая разница? Рентген живет на этом берегу. Значит, он один из нас.

– Клуб, банда – как ни называй, все равно это чушь. – Джесси скомкала бумагу и бросила в корзину для мусора. – И моего сына зовут не Рентген, а Рэй. Когда вы с «гремучими змеями» прекратите разносить город по кирпичу?

– А при чем тут «щепы»?! Кто просил мексикашек бить Рентгена и громить зал?! И потом, – Коди махнул в сторону окна и черной пирамиды, – эта сволочь за две секунды натворила больше дел, чем мы за два года.

Оспаривать этот факт Джесси не могла, поэтому лишь хмыкнула, понимая, что зря напустилась на парнишку. Она почти ничего не знала про Коди Локетта – только то, что ей рассказывал Том, а еще, что отец мальчика работает в пекарне. Джесси вспомнила, что однажды зашла за сладкими булочками и учуяла от Локетта-старшего запах спиртного.

– Черт, и здоровая же зараза.