Кусака

Шипы, которыми заканчивался хвост, глубоко вонзились в грудь пилота. Голова, левая рука и почти вся верхняя часть торса исчезли в кровавом вихре среди проблесков металла и летящего стекла. Не останавливаясь, хвост «стрекозы», будто консервный нож, прорезал спинку кресла пилота. Ганнистон увидел, как сокращающиеся черные мышцы и шипастый шар со скоростью товарного поезда пронеслись мимо него, разорвали бок вертолета и исчезли снаружи. Он забился в истерике. Лицо его заливала кровь Тэггарта.

Закрутившись в небе, безнадежно покалеченный вертолет размашисто описал некое подобие круга. Роудс ошеломленно смотрел сквозь разбитое стекло, как перед ними вырастает северный фасад банка.

Он не мог двигаться. Не мог думать. Повсюду была кровь. Сиденье пилота занимал бесформенный куль, которому там вовсе нечего было делать, однако рычаг управления сжимала серая рука… она, несомненно, должна была кому-то принадлежать. Выл сигнал тревоги. По всей приборной панели мигали красные лампочки. Крыши Инферно стремительно шли вверх, и у Роудса возникло жуткое ощущение, будто он сидит неподвижно, в то время как мир и ветер движутся в бешеном ритме. Над ними выросло здание банка. Сейчас разобьемся, спокойно подумал полковник. Тут он услышал смешок, и этот неуместный звук снова заставил шарики у него в голове закрутиться: через несколько секунд они расшибутся о здание банка.

Роудс потянулся к рычагу управления, но мертвые мышцы серой руки, которая держала его, уже окоченели. Полковник сощурился и, увидев справа от себя поворотный рычаг, а прямо перед своим креслом – ручку управления для второго пилота, схватился за нее. Винты не отреагировали. Управление сдохло, подумал Роудс. Нет, нет… есть еще переключатель нагрузки на резервный источник питания…

Потянувшись через труп Тэггарта, Роудс ткнул в тумблер переключения средств управления, расположенный на приборном щитке. Зажглись предупредительные лампочки. Роудс уже больше двух лет не летал на вертолете пилотом, но времени уточнять курс не было. Полковник прижал ногой педаль, приводящую в действие задний винт, левой рукой отклонил рычаг управления, а правой сбросил скорость. Здание горой возвышалось перед ним, и в тот самый миг, когда вертолет, повинуясь манипуляциям Роудса, начал крутой поворот, полковник понял, что не впишется в вираж.

– Держись! – крикнул он Ганни.

Когда вертолет сворачивал в сторону, задний винт разбил одно из уцелевших окон второго этажа и разрубил письменный стол. Главные винты прошлись по кирпичу, высекая фонтаны искр. Хвостовой винт врезался в стену. Маслопровод порвался, масло вспыхнуло. Полностью потерявшая управление машина продолжала разворот, взбрыкивая, точно ретивый мустанг.

Роудс увидел, что «стрекоза», крепко прижав крылья к спине, бросилась на них, молотя шипастым хвостом. Он выкрутил рычаг до отказа. Вертолет страшно содрогнулся и завис.

Раздался такой звук, словно кто-то надрывно втянул в легкие воздух, и, прыгнув вперед, вертолет пролетел еще двадцать футов к земле.

Прожужжав у Роудса над головой, «стрекоза» ударилась в стену банка и разбилась, как насекомое о мухобойку. Она смялась с сырым мягким шлепком, на кирпичи полетели какие-то темные куски. Роудса поглотил вал янтарной жидкости, а потом вертолет, захлебываясь, вырвался из ливня инопланетной субстанции, и полковник увидел Кобре-роуд, несущуюся вверх, чтобы принять их в свои объятия.

Вертолет задел брюхом асфальт, подпрыгнул и снова упал на землю. Его протащило по Кобре-роуд, мимо Престон-парка (оставленный на дороге коричневый пикап отнесло в сторону) и волокло еще футов шестьдесят. Мотор заглох, но винты крутились. Наконец вертолет замер почти вплотную к зеркальной витрине «Выгодной покупки», где было написано красными буквами: «Уехал за товаром».

– Ну… – услышал Роудс собственный голос – полковнику просто хотелось убедиться, что он жив.

Больше он ничего не сумел придумать, лишь повторил: «Ну…» Но тут, почуяв запах горящего масла и расслышав потрескивание пламени у хвостового винта, Роудс понял, что, по всей вероятности, пробит бак и лучше сматываться подобру-поздорову. Он обернулся, чтобы убедиться, все ли в порядке с Ганнистоном. Забрызганный кровью и янтарной жидкостью молодой человек смотрел широко раскрытыми глазами и больше не смеялся. Роудс сказал: «Пошли!» – и отстегнул ремень безопасности. Ганни не реагировал, поэтому Роудс торопливо расправился с его ремнем сам и изо всех сил толкнул капитана.

Они выкарабкались из вертолета. Увидев бегущие к ним четыре фигурки, Роудс крикнул: «Не подходить!» Те повиновались, и Роудс с Ганнистоном пошатываясь двинулись прочь от покореженной машины. Через восемь секунд рванул хвостовой отсек. В витрину «Выгодной покупки» влетел кусок металла размером с противень. Через три секунды после взрыва машину охватило оранжевое пламя, и под купол решетки, к облакам, снова понесся черный дым.