Кусака

Роудс потрогал подбородок и взглянул на окровавленные пальцы. Его бежевая трикотажная футболка покрылась мозаикой из кровавых пятен. Полковник чувствовал себя нормально, разве что оставалась легкая дурнота. Не важно. Отдых и швы – потом. Надо идти. Он сказал:

– Проводите меня в дом Крича.

Глава 30 Гвозди в крышку гроба

В Инферно, разбуженном крушением вертолета, воцарилась тишина. Те, кто бродил по улицам, толкуя о пирамиде и гадая, не настал ли Судный день, разошлись по домам, заперли окна и двери и оставались там, в лиловом полумраке. Иные отправились под защиту стен баптистской церкви, где на алтаре горели свечи и Хэйл Дженнингс с несколькими добровольцами раздавали сэндвичи и холодный кофе. «Отщепенцы» потянулись в свою крепость в конце Трэвис-стрит. Бобби Клэй Клеммонс пустил по кругу косяк, но почти всем хотелось просто посидеть, поболтать, прихлебывая пиво, и высказать мыслишку-другую насчет того, откуда взялась пирамида и что она тут делает. Сью Маллинэкс и Сесил Торсби в «Клейме» готовили сэндвичи с холодным мясом для тех своих завсегдатаев, которые забредали в кафе, страшась оставаться один на один с темнотой.

В больнице Том Хэммонд твердой рукой держал фонарь над операционным столом, а Эрли Макнил и Джесси трудились над искромсанной рукой мексиканца по фамилии Руис, который, шатаясь, пришел с другого берега реки спустя несколько минут после приземления пирамиды. Рука свисала на красных мышечных волокнах, и Эрли понимал, что ее придется отнять. Он процедил сквозь хирургическую маску: «Ну-с, господа, поглядим, есть ли у меня еще порох в пороховницах» – и потянулся за пилой.

Пожарные за рекой сдались. Руины мастерских и складов на автодворе Кейда все еще тлели, в хаотических нагромождениях обломков раскрывало алые глаза пламя. Мэк Кейд ругался на чем свет стоит, обещая оторвать пожарным головы и прицепить их к связке ключей вместо брелоков, но шланги без напора воды превратились в дряблое полотно, а подходить к пирамиде близко никому не хотелось. Пожарные собрали снаряжение и оставили Кейда бесноваться под неистовый лай доберманов возле «мерседеса».

Дым пропитал воздух, залег в низине у Снейка и серым туманом повис на улицах, заслонив луну и звезды. Но время шло, и стрелки часов приблизились к полуночи.

Внимание миссис Сантос, которая по указанию доктора Макнила покинула клинику, чтобы найти доноров-добровольцев, привлек большой желтый «кадиллак» в самом конце Селеста-стрит, откуда была видна река. Седая женщина в «кадиллаке» зачарованно разглядывала пирамиду. Миссис Сантос знала, чья это машина. Она подошла и постучала в окно. Селеста Престон опустила стекло, наружу поплыл прохладный кондиционированный воздух.

– Больнице нужна кровь, – сухо сообщила миссис Сантос. – Доктор Макнил не велел мне возвращаться без шести добровольцев. Не поможете?

Селеста ответила не сразу. Пирамида, вознесшаяся на автодворе Кейда, небесная решетка и тварь, у нее на глазах разбившаяся о стену банка, совершенно ошеломили ее. Расставшись с Вэнсом, женщина направилась было домой, но что-то заставило ее уменьшить скорость, свернуть направо, на Серкл-Бэк-роуд, и проехать мимо жалких останков мечты ее покойного мужа. Старина Уинт небось уже ворочается в гробу на Юкковом Холме, пришло ей на ум. Мало того, что Инферно околел, поскуливая, как сдыхают сотни других изживших себя техасских городишек. Нет, Господу понадобилось для верности еще разок стукнуть по гвоздям в крышке гроба. Или, может быть, это дело рук Сатаны. В воздухе и в самом деле пахло пеклом.

– Что? – непонимающе переспросила она медсестру.

– Нам действительно очень нужна кровь. У вас какая?

– Красная, – ответила Селеста. – Черт побери, почем я знаю?

– Сгодится. Не пожертвуете нам пинту?

Селеста хмыкнула. В глаза вернулся стальной блеск.

– Пинту, кварту, галлон… какого лешего? Мне сдается, сейчас у меня кровь жиже некуда.

– Она достаточно густая, – сказала миссис Сантос, выжидая.

– Ладно, – наконец решила Селеста. – Полагаю, на данный момент ничего лучше не придумаешь. – Открыла дверцу и вышла. Все равно последние пятнадцать или двадцать минут она бесцельно маялась на бугристом сиденье «кадиллака» и отсидела себе всю задницу. – Больно будет?

– Просто укол. Потом вы отдохнете и получите порцию мороженого. – Если оно не растаяло в холодильнике, подумала она. – Скажете миссис Мёрдок, что вы хотите сдать кровь. – Миссис Сантос дивилась сама себе: она, жительница Окраины, отдавала распоряжения Селесте Престон. – То есть… если вам не трудно.

– Да ради бога. – Селеста еще на секунду задержала взгляд на пирамиде и пошла в больницу. Миссис Сантос двинулась дальше, в противоположную сторону.

Через улицу от баптистской церкви, где молилась группа горожан во главе с преподобным Дженнингсом, в доме Сержанта Деннисона возле стула, на котором развалился хозяин, стояла Дифин.