Кувейт. Мозаика времен

У первых из них располагалась хорошо укрепленная сторожевая башня с хранившимся в ней арсеналом. В дни посещений города бедуинами народ буквально протискивался по улочкам рынка. Повсюду стояли верблюды, груженные корзинами и мешками с хворостом, козьей и овечьей шерстью, каракулем и кожами. Бедуины, все как один, были босыми. В руках держали тонкие длинные трости (‘аса), непременный атрибут костюма кочевника-аравийца.

Кувейтский рынок, рассказывает Вайолет Диксон, славился своими «птичьими и ароматными рядами», где продавали певчих и ловчих птиц, а также знаменитые аравийские благовония и «ароматы чужих земель» — духи из Южного Йемена и Китая, из Индии и с Цейлона.

У каждого кочевого племени в Аравии имелся в прошлом облюбованный им город и рынок в нем, где бедуины, «обменивали свои товары на чужие», приобретали все, в чем нуждались. У кочевников Северо-Восточной и Центральной Аравии таким рынком являлся кувейтский, где «можно было сыскать, — как они говорили, — все, что на свете есть». Если горожане жаловались на то, кочевники вели себя на рынке недостойно, то есть грубо и необходительно, то хождение (мусабилу) им туда — до принесения шейхом племени извинений жителям города — закрывали[819].

Самой ходкой «деньгой» на кувейтском рынке до обретения шейхством независимости хронисты называют индийскую рупию (1 рупия = 0,11 фунтов стерлингов), а также серебряный талер Марии Терезии, персидский кран и турецкую лиру. Охраняли рынок круглосуточно, сообщают они. Тишину и порядок на нем поддерживали стражники-шииты из переселившегося в Кувейт иранского семейства ал-Балуши. Профессия эта передавалась по наследству.

Английский политический агент на Бахрейне, сэр Руперт Хей, часто бывавший в Кувейте, отмечал в своих воспоминаниях, что даже после 2-ой мировой войны, в конце 1940-х годов, Кувейт все еще считался среди английских дипломатов городом седого прошлого Аравии, «суровой точкой» на карте полуострова. Местность там — абсолютно плоская, писал он; зелени нет никакой. Ветра поднимают жуткие песчаные бури, которые буквально накрывают город своим покрывалом. Многое — под запретом. Самое бойкое и людное место в городе — рынок. Среди изделий местных ремесленников обращают на себя внимание инкрустированные медными пластинами высокие кресла из тикового дерева, которые капитаны-мореходы устанавливают в своих рубках на судах, совершающих торговые экспедиции в Индию, на Цейлон и в земли Восточной Африки. Повышенным спросом у горожан пользовались, по его словам, резные деревянные сундуки и шелковые персидские ковры ручной работы[820].

Одежда коренных кувейтцов, которую они носят в наши дни, практически не изменилась со времен их далеких предков. Это — все те же:

— дишдаша — длинная до пят рубаха с широкими рукавами (белая — летом и темная — зимой);

— сирвал — штаны под рубахой;

— гутра — головной платок (белый — летом и бело-красный — зимой), прихваченный игалом, то есть толстым обручем;

— бишт — шерстяная плащ-накидка для холодного времени года (у состоятельных бедуинов она подбита мехом и называется фарвах);

— шамбалы — легкие шлепанцы.

Обязательный атрибут костюма коренного кувейтца — четки (мисбаха) в руках (у состоятельных горожан они сделаны из серебра, янтаря или слоновой кости). Четки, к слову, мусульмане-аравийцы заимствовали у индусов, которые использовали их в тех же целях.

Национальный костюм на мужчине идентифицирует его сегодня как коренного жителя среди многоликого иностранного контингента, проживающего в Кувейте (на его долю приходится 2/3 численности населения страны).

Сохранились и традиционные народные танцы:

– ‘арду — мужской танец с оружием; в прошлом его исполняли во время гуляний по случаю победы над врагом или перед набегом (газу) на несоюзное племя, чтобы поднять боевой дух воинов, а в наше время — по национальным праздникам;

— фриасу — женский свадебный танец.

В Эль-Кувейте, как и в других крупных торговых городах Аравии, рынки которых регулярно посещали бедуины, проживала влиятельная община «железных дел мастеров», как ее величали кочевники, представленная торговцами скобяными изделиями и кузнецами, занимавшимися подковыванием лошадей и ремонтом ружей. У каждого благородного племени Аравии имелись, к слову, и свои кузнецы. Кочевники именовали их «мастерами оружейных стволов и копыт лошадей».

Кувейтская бухта, свидетельствуют английские дипломаты, кишмя кишела парусниками, доверху набитыми мешками с рисом и чаем, кофе и сахаром, специями и пряностями. Складские помещения размещались на побережье, в той же части, где и места для складирования леса.