La Majstro kaj Margarita

aĉan ol eksoficigon ... — La detalojn! — postulis

Подробности! — Сказал Римский, стукнув

Rimskij ekfrapinte la tablon per la paperpremilo.

пресс-папье по столу.

И Варенуха начал рассказывать подробности.

Kaj Varenuha rakontis la detalojn. Tie, kien

Лишь только он явился туда, куда был

Rimskij lin sendis, oni tuj lin akceptis kaj plej

отправлен финдиректором, его немедленно

atente aŭskultis. Evidente, neniu eĉ por unu

приняли и выслушали внимательнейшим

momcnto kredis, ke Steĉjo povas esti en Jalto. Ĉiuj

образом. Никто, конечно, и мысли не допустил de la komenco subtenis la konjekton de Varenuĥa, о том, что Степа может быть в Ялте. Все сейчас ke Latronov, certe, estas en «Jalto» de Puŝkino.

же согласились с предположением Варенухи,

что Лиходеев, конечно, в Пушкинской «Ялте».

— Где же он сейчас? — Перебил

— Kie do li estas nun? — ekscitite interrompis la

администратора взволнованный финдиректор.

administriston la financa direktoro.

— Ну, где ж ему быть, — ответил, криво

— Kie vi volas ke li estu? — kun torda rideto

ухмыльнувшись, администратор, —

respondis Varenuĥa, — nature, li estas en la

натурально, в вытрезвителе.

malebriigejo.

— Ну, ну! Ай, спасибо!

— Oh ho! Nu, dankon!

А Варенуха продолжал свое повествование. И

Varenuha daŭrigis sian rakonton. Ju pli li avancis,

чем больше он повествовал, тем ярче перед

des pli bunte malvolviĝis antaŭ la financa direktoro

финдиректором разворачивалась длиннейшая

la longega ĉeno de Latronovaj kanajlaĵoj kaj fi-

цепь Лиходеевских хамств и безобразий, и

faroj, kaj ĉiu sekva ĉenero estis pli abomeninda ol

всякое последующее звено в этой цепи было

la antaŭa. Ekzemple, tiu ebria dancado

хуже предыдущего. Чего стоила хотя бы пьяная interbrakumite kun la telegrafisto, sur la herbobedo пляска в обнимку с телеграфистом на лужайке

antaŭ la telografejo de Puŝkino, laŭ la sonoj de

перед Пушкинским телеграфом под звуки

senokupa tirharmoniko! La kurado post civitaninoj

какой-то праздношатающейся гармоники!

ŝrikantaj pro teruro! La provo pugne batali kontraŭ

Гонка за какими-то гражданками, визжащими

la bufedisto en tiu «Jalto» mem! La disĵetado de

от ужаса! Попытка подраться с буфетчиком в

haketita ŝenoprazo sur la plankon de tiu sama

самой «Ялте»! Разбрасывание зеленого лука по «Jalto». La frakasigo de ses boteloj de la seka vino полу той же «Ялты». Разбитие восьми бутылок blanka «Aj-Danila». Rompo de taksimetro ĉe

белого сухого «Ай-Даниля». Поломка счетчика ŝoforo rifuzinta apudigi sian aŭtomobilon al Steĉjo.

у шофера такси, не пожелавшего подать степе

La minaco aresti civitanojn, kiuj provis ĉesigi la

машину. Угроза арестовать граждан,

diboĉon. Resume, nigra hororo.

пытавшихся прекратить степины паскудства.

Словом, темный ужас.

Степа был широко известен в театральных

Steĉjo estis bone konata en la teatra medio de

кругах Москвы, и все знали, что человек этот

Moskvo, kaj ĉiuj sciis, ke tiu homo ne estas anĝelo.

— не подарочек. Но все-таки то, что

Tamen tio, kion rakontis la administristo, eĉ por

рассказывал администратор про него, даже и

Steĉjo estis tro forta. Jes, tro forte. Eĉ multe tro

для степы было чересчур... Да, чересчур. Даже

forte.

очень чересчур...

Колючие глаза Римского через стол врезались в De trans la tablo la pikemaj okuloj de Rimskij лицо администратора, и чем дальше тот

boris la vizaĝon de la administristo, kaj ju plu tiu

говорил, тем мрачнее становились эти глаза.

parolis, des pli malsereniĝis la okuloj. Ju pli

Чем жизненнее и красочнее становились те

realismaj kaj kolorriĉaj iĝis la abomenaj detaloj,

гнусные подробности, которыми уснащал свою per kiuj spicis sian rakonton Varenuĥa ... des

повесть администратор... Тем менее верил

malpli kredis al li la financa direktoro. Kaj kiam

рассказчику финдиректор. Когда же Варенуха

Varenuĥa rakontis, ke tute senbridiĝinte Steĉjo

сообщил, что Степа распоясался до того, что

provis rezisti tiujn, kiuj alveturis por revenigi lin

пытался оказать сопротивление тем, кто

en Moskvon, tiam la financa direktoro jam certe

приехал за ним, чтобы вернуть его в Москву,

sciis, ke ĉio rakontata de la noktomeze reveninta

финдиректор уже твердо знал, что все, что

administristo estas pura mensogo. Mensogo, de la

рассказывает ему вернувшийся в полночь

unua ĝis la lasta vorto.

администратор, все — ложь! Ложь от первого

до последнего слова.

Варенуха не ездил в Пушкино, и самого степы

Varenuĥa ne veturis en Puŝkinon, kaj Steĉjo mem

в Пушкине тоже не было. Не было пьяного

en Puŝkino ne estis. Ne estis la ebria telegrafisto,

телеграфиста, не было разбитого стекла в

nek la frakasita vitro en la gastejo, Steĉjo ne estis

трактире, степу не вязали веревками... —

ŝnurligata ... Estis neniu el tiuj aferoj.

Ничего этого не было.

Лишь только финдиректор утвердился в мысли, Apenaŭ la financa direktoro certiĝis, ke Varenuĥa что администратор ему лжет, страх пополз по

al li mensogas, tuj la terurtremo ekrampis sur lia

его телу, начиная с ног, и дважды опять-таки

korpo leviĝante de la piedoj, kaj denove, ankoraŭ

почудилось финдиректору, что потянуло по

du fojojn, ŝajnis al li ke putra humido malariporta

полу гнилой малярийной сыростью. Ни на