Ласковые игры

Не теряя времени, Киллджо последовал туда. В темноте коридора автоматически зажглось несколько аварийных ламп – в глубине здания до сих пор работал робогенератор. Переход соединял современную музейную постройку с древним аборигенным храмом, все тайны и чудеса которого ученые так и не успели постичь. Первое помещение – просторный каменный зал – встретило охотника пустотой. Единственная тусклая лампочка вырвала из мрака сохранившиеся на стенах фрески. На них были зверолюды, много зверолюдов. Одни походили на диких ракшей, другие на цивилизованных, третьи на длинномордых «бабуинов», четвертые на гиганта, разрушившего барьер у убежища. Было и много других, о существовании которых Киллджо не предполагал, поэтому принял их за вымершие формы. И все зверолюды со всех стен, со всех фресок, со всех концов зала направляли свои взгляды в дальний темный угол. Что было изображено там, рассмотреть не выходило – тусклый свет поглощала непроглядная тьма.

Следующее помещение явило взгляду то, о чем Киллджо был наслышан, но реальное воплощение слухов не несло ничего приятного. Со всех сторон на охотника смотрели мумии. Они сидели в каменных нишах в разных позах, усыпанные сверкающими украшениями. Их сухие тела скрывались за белыми саванами…

– Добрый вечер, Киллджо, чем обязан? – прозвучало из темноты, которою тут же прорезал яркий свет с потолка.

– Здравствуй, Цернуннос, я по делу.

Цернуннос – странное существо. То ли триумф, то ли жертва современных биотехнологий. Иначе как объяснить несоответствующую возрасту внешность двадцатилетнего юноши, перешитое до неузнаваемости лицо, не попадающее ни в какие человечьи стандарты. Никакой реальности: противная биологии абсолютная симметрия, искаженные, как у сказочного персонажа, черты – вечно юное и оттого жуткое создание. Лишь глаза выдают – в них стеклась из совершенного тела вся старость, вся удрученность и пресыщенность. Ведь по слухам, этот мрачный тип жил и работал на Хоппи еще во времена его процветания. По тем же слухам он был ученым, занимался археологией, этнографией и палеонтологией, изучал древние артефакты, но всегда пребывал в тени своего гениального коллеги – некоего Дэвида Ноулесса…

И вот теперь Цернуннос, настоящее имя которого стерлось из истории человечества, предстал перед Киллджо во всем своем величии: черные доспехи охотника бликуют особым глянцем, маски нет, вместо нее корона из остро заточенных ребер, белая, но ей далеко до белизны струящихся по широкой груди волос…

– Не торопись с делами, лучше расскажи, что там творится снаружи.

– Некогда.

– Что за неуместная спешка, Киллджо?

– Я ищу зверолюдку. Она пришла сюда…

– Альфа-13-А? – Цернуннос зевает с напускной ленью и кивает себе за спину. Там круглая дыра какого-то хода, ведущая еще дальше вглубь древнего храма.

– Что?

– Не важно, – глаза старика на юном лице выглядят неуместно устало. – Ты искал только ее? Зверолюдку?

– Да.

– Зачем?

– Это не имеет значения.

– Имеет очень важное значение, – Цернуннос складывает на груди руки и недовольно качает головой. – Эта зверолюдка – моя собственность. Мое наследие, я не могу отдать ее тебе, не разъяснив некоторых моментов.

Киллджо напряженно меряет коллегу взглядом, взвешивает все «за» и «против» и делает выбор – информация лишней не бывает никогда.

– Так поясни их. И чем раньше ты это сделаешь, тем лучше.

– Хорошо, – с плохо скрываемой насмешкой соглашается Цернуннос и кивает на круглый проход. – Идем, покажу тебе кое-что…

Они долго шли в темноте. По пути Цернуннос выспрашивал последние новости с полигона, отпускал замечания по поводу устаревшей брони Киллджо, сетовал на несознательность новых охотников.

– Тебе известно о предательстве? – уточнил у спутника Киллджо.

– Да. Мотт с Фоссой приходили сюда. Эти болваны пытались выкупить у меня кое-что.

– Они не пытались убить тебя?

– Меня? – Цернуннос самодовольно ухмыльнулся. – Конечно, нет. Им хватило ума этого не делать. Дураки. Думают, когда на Играх поменяется власть, их не уберут за ненадобностью, а вознаградят.

– Так ты в курсе всего? Почему молчал? Охотники погибают уже не первый год!

– Не горячись, – Цернуннос миролюбиво развел руками. – Ты же знаешь, я – ученый, а не следователь, не активист и не любитель побороться за власть. Теперь мой дом не Аска – Хоппи. Это разные вещи. Поэтому мне уже давно плевать на Господина Президента со всеми его друзьями и завистниками… Мотт и Фосса пришли не одни, лишь поэтому картинки сложилась. С ними явился ручной головорез Господина Правой Руки, известный охотник за зверолюдами.

– Дик Вончес, – утвердительно произнес Киллджо.

– Дик Вончес, Бист Слеер, Пред Гроу – у него много имен, ни одно из которых не соответствует реальности. Я увидел его, а потом услышал их общую просьбу и у меня все сложилось… Но об этом чуть позже. Взгляни-ка, Киллджо…