Лавка Снофф

– Похоже на то, – согласилась мастерица.

– Наконец, его якорь для сказочной страны. Вот эта булавка. Якорь можно создать только в этом сне, но его нельзя было создать в этом сне, так? Единственное объяснение – для ван Хельма нет границ между сновидениями. Для него сновидения – как разные комнаты одного дома. Тогда он мог создать эту булавку в любом другом кошмаре – скажем, в том мире с концом света, – и явиться с ней сюда. И это, кстати, объясняет, как он ухитрился выбросить вас из сновидения в реальный мир, да ещё и на крышу ратуши.

Снофф нахмурилась. Фокуса с башней она так и не простила ван Хельму.

– Всё звучит логично, господин Бернард. Если для ван Хельма все сновидения сливаются в одно, он становится почти всесилен, а мы ищем его, как слепые котята. Я бы тоже так хотела. Но загвоздка в том, что это физически невозможно. У каждого сновидения есть границы, и нельзя одновременно контролировать несколько сновидений. Точка.

– Почему?

Мастерица устало улыбнулась. Она никогда не метила в наставники Гильдии сновидений, но сейчас ей приходилось объяснять изыскателю элементарные вещи.

– Нельзя быть сразу в двух сновидениях. Одно из них вас обязательно выбросит.

– Но если поставить якорь в одном, а потом в другом?

– Не получится. Как только вы выйдете из первого, якорь растает. Он не остаётся там навсегда.

– Но булавка ведь осталась здесь. Ван Хельм ушёл, а булавка осталась.

– Да, и я понятия не имею, почему. Это невозможно.

Изыскатель задумался. Повертел в руке тарелку с последним бутербродом, поставил в другую, пустую.

– А если оставить якорь, уснуть во сне и уже там, в новом сновидении, поставить якорь? Вы ведь при этом не выходите из первого сновидения.

– Что?!

Бернард смутился.

– Я что-то не то сказал?

– Вы… эм-м, нет. Минуточку…

Снофф закрыла глаза.

«Порой мы так привыкаем к прописным истинам, что нам и в голову не приходит что-то новое, – и тогда новички могут открыть нам глаза», – когда-то сказал ей, ещё ученице, магистр Люциус. Испокон веку мастерам сновидений вбивают в голову, что есть лишь два пути – в сновидение и обратно в реальность, а уснуть во сне нельзя. Все желающие – среди них когда-то была и Снофф, – могли попробовать уснуть во сне и убедиться на собственном опыте: ты просто на мгновение просыпаешься и засыпаешь снова. Но с тех пор как заварилась вся эта каша и Снофф узнала о развившихся у неё необычных способностях, ей и в голову не пришло попытаться ещё раз, да ещё и с якорем.

Ведь якоря нужны тем, кому не хватает таланта, а Снофф всегда была сильным мастером и про хитрости с якорями даже не задумывалась. А вот ван Хельм, вероятно, был вынужден пользоваться якорями постоянно – и в какой-то момент достиг такого мастерства, что обнаружил их неизвестный удивительный эффект. И пока Снофф кочевала из кошмара в кошмар, для ван Хельма все миры-сновидения оказались будто нанизанными на одну нить, и он мог в любой момент вернуться полноправным хозяином туда, где оставил якорь.

«Вот и весь его секрет, – подумала Снофф. – Ставит якоря в кошмарах и уходит в сон без возвращения в явь… и никто не мешает мне провернуть то же самое».

– Господин Бернард, – просияла мастерица, – вам никто не говорил, что вы гений?

Пока Снофф сбивчиво разъясняла изыскателю свою идею, наступили сумерки, на столике по мановению руки мастерицы зажглись свечи.

– …а значит, мы должны пройти по кошмарам и собрать его якоря. Тогда он не сможет шастать туда-сюда. И тогда мы загоним ван Хельма в угол.

– Вы уверены? Не слишком рискованно? – осторожно поинтересовался Бернард.

Снофф пожала плечами.

– А что нам остаётся, если во всём остальном я уверена ещё меньше?

– Ну что же… Значит, пора двигаться дальше? Странно, после этого сумасшедшего дня мы должны валиться с ног, но я почти не чувствую усталости…

– Это потому что мы во сне. И, возможно, даже в том самом сне внутри сна, если у меня незаметно получилось нырнуть так глубоко. Привыкайте, изыскатель, спать нам теперь долго не придётся… к счастью, и не захочется.

Изыскатель усмехнулся и поправил манжеты.

– Ну, к первому-то я давно привык. А о втором могу только мечтать.

– Когда выберемся отсюда, сделаю для вас лучший в мире сон про отдых, – пообещала мастерица. – Если выберемся, конечно…

Над якорем пришлось крепко подумать: лишних деталей в гардеробе Снофф не наблюдалось. Наконец Снофф решила, что раз она теперь королева, значит, корона вполне сойдёт за предмет её собственной одежды. Осталось сотворить что-то «местное». Снофф почесала в затылке и создала копию своей серебряной заколки, после чего негромким приказом намертво приплавила её к короне.

– На редкость уродливый аксессуар, – заметила мастерица, критически оглядывая своё творение. – Зато теперь можно ручаться, что на троне не окажется вампир. Нечего сказать, сказочная страна… Кто такую только создал, руки бы ему оторвать…

Изыскатель красноречиво промолчал. Снофф покраснела.

– Я же говорила, это не мой сценарий, оно само…

Прежде чем положить корону на столик и снять с себя бразды правления, Снофф создала два удобных кресла.