Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 1

Эксперименты с художественной литературой продолжились небольшим стихотворением в прозе «Память» (United Co-operative, июнь 1919 г.), в котором можно увидеть отголоски стихов в прозе Э. По. Точная дата неизвестна – по всей вероятности, оно было написано незадолго до первой публикации. В «Памяти» нам встречается Демон Долины, беседующий с «Джинном из лунного света» о прежних обитателях долины Нис, через которую течет река Тэн. Джинн не помнит о тех существах, но Демон заявляет:

«Я есть Память, и я хорошо знаю прошлое, однако я слишком стар. Эти существа были необъяснимы, как воды реки Тэн. Деяния их забылись, ибо были они мимолетны. Внешность припоминаю смутно, смахивали они на обезьян, сидящих на дереве. Зато имя их я помню отчетливо, ведь оно рифмовалось с названием реки. Эти создания из прошлого звались Мэн – Человек».

Звучит довольно банально, и позже Лавкрафт научится более изящно намекать на идеи космизма и незначительности человека. Короткий рассказ явно написан под впечатлением от творчества Э. По: в его «Тишине» тоже есть Демон, «долина Нис» упоминается в «Долине тревоги» (которая изначально называлась «Долина Нис»[650], хотя Лавкрафт мог об этом и не знать), а в «Разговоре между Эйросом и Хармионой», где можно найти похожий диалог, рассказывается об уничтожении всего живого из-за пожара, вызванного прохождением кометы близ Земли. И все же, как подмечает Лэнс Арни, это первое произведение Лавкрафта, в котором говорится не просто о незначительности человечества, а о его вымирании[651]. На планете почти не осталось следов жизни человека, что также указывает на ничтожность нашего рода, о которой Лавкрафт еще не раз вспомнит в дальнейших рассказах.

Рассказ «Перевоплощение Хуана Ромеро», написанный, судя по дате на рукописи, 16 сентября 1919 г., так и не опубликовали при жизни Лавкрафта. Это любопытная история о происшествии 1894 г. на Северном руднике (где-то на юго-западе страны, хотя точное место автор не указывает). Повествование ведется от имени англичанина, который в связи с некоторыми «трудностями» уехал из родной страны (до этого много лет прожив в Индии) и устроился разнорабочим в Америке. На Северном руднике он подружился с мексиканцем по имени Хуан Ромеро, странно привязанным к своему индийскому кольцу. Однажды в шахтах решают взорвать динамит, чтобы сделать новый проход, и в результате взору рабочих открывается неописуемо глубокая пещера. Той же ночью начинается буря, однако среди шума ветра и дождя можно различить и другой звук, который напуганный Хуан Ромеро называет «el ritmo de la tierra – ПУЛЬСАЦИЯ ЗЕМЛИ!». Рассказчик тоже слышит громкий ритмичный стук из пропасти. Словно направляемые туда невидимой силой, герои спускаются в пещеру, и Ромеро вдруг убегает вперед рассказчика и проваливается в бездну, после чего раздается страшный крик. Англичанин осторожно заглядывает через край и что-то замечает: «Боже! Я не осмелюсь поведать вам, что я увидел!», а затем бежит обратно к лагерю. Наутро обоих находят в койках, только вот Ромеро мертв. Остальные шахтеры клянутся, что ночью из лачуги никто не выходил. Позже рассказчик узнает, что кольцо Хуана пропало.

Сюжет интересный, а вот рассказ получился путаным и сбивчивым. Позже Лавкрафт считал, что портит свои истории чересчур подробными объяснениями, однако, подобно «Зеленому лугу» и некоторым другим произведениям, «Перевоплощение Хуана Ромеро» страдает от излишней расплывчатости. Почему рассказчик не хочет поведать нам о том, что увидел в пропасти? Возможно, Лавкрафт и сам не знал, что он мог там обнаружить. В одном из поздних писем он советует Дуэйну У. Раймелу: «В вашей голове должно быть четкое понимание того (необязательно целиком делиться им с читателями), что и почему происходит, и тогда история получится убедительной»[652]. В «Перевоплощении Хуана Ромеро» Лавкрафт своей рекомендации не последовал.

В рассказе есть намеки на то, что Ромеро на самом деле не мексиканец, а потомок ацтеков, тем более что при падении в бездну он выкрикивает имя ацтекского бога Уицилопочтли. «Позже я нашел это слово в работах одного великого историка и ужаснулся», – говорит рассказчик. В сноске Лавкрафт ссылается на книгу Прескотта «Завоевание Мексики», в которой есть следующий отрывок об упомянутом божестве: