Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 1

Что еще важнее, саму идею атавизма или возврата к первобытности Лавкрафт мог взять из рассказа Ирвина С. Кобба «Неразорванная цепь», опубликованного в Cosmopolitan за сентябрь 1923 г. (как это часто бывает с периодической прессой, журнал появился в продаже как минимум за месяц до даты, указанной на обложке), а позже напечатанного в сборнике Кобба «На острове стоимостью 24 доллара» (1926). В 1923 г. Лавкрафт брал у Лонга журнал с этим рассказом[1031] и ссылался на него, не упоминая названия, в «Сверхъестественном ужасе в литературе». Это история о французе, среди дальних предков которого был раб-негр, привезенный в Америку в 1819 г. Когда герой попал под поезд, он вдруг выкрикнул на африканском наречии («Niama tumba!») те же слова, которые произнес его чернокожий предок, отбиваясь от носорогов в Африке. Рассказ получился не только ужасно расистским, но и довольно предсказуемым, однако внезапный атавистический вопль мог заинтересовать Лавкрафта. Стоит отдать ему должное: в его версии не осталось никаких намеков на расизм. У Кобба почти в самом начале герой размышляет о следующем:

«…страх, что однажды где-нибудь каким-то образом от него вырвется какое-то слово, какое-то непроизвольное движение, какое-то проявление древних стимулов или мыслей, которые скрывались в его роду из поколения в поколение, выдаст его секрет, тогда он будет окончательно уничтожен. Называйте это по-научному или по-простому, как вам нравится, – наследственный инстинкт, атавизм, переданный импульс, дремлющий примитивизм, природное повторение, – навязчивый страх никуда не денется и будет повсюду следовать за ним по пятам»[1032].

Лавкрафту удалось заметно развить и облагородить эту идею.

«Крысы в стенах» формально является первым рассказом, который Лавкрафт сочинил в статусе профессионального писателя, ведь к тому времени его произведения уже приняли, хотя еще не опубликовали в Weird Tales. Впрочем, нет никаких доказательств в пользу того, что данный рассказ он писал с расчетом на профессиональное издание. Да, эту историю он не стал публиковать в любительской прессе, однако отправил первым делом не в Weird Tales, а в Argosy All-Story Weekly, журнал из серии Munsey, чей главный редактор Роберт Х. Дэвис забраковал его, поскольку счел (по словам Лавкрафта) «слишком жутким для восприимчивой и чувствительной аудитории»[1033]. Дэвис занимал пост редактора All-Story все то время, пока журнал выходил в виде отдельного издания (1905–1920), а когда в 1920 г. его объединили с Argosy, был вынужден уступить свое место Мэтью Уайту-младшему, возглавлявшему редакцию Argosy с 1886 г.[1034] Дэвис ушел из Munsey, основал свое литературное агентство, но особых успехов не добился и около 1922 г. вернулся в Munsey на должность ответственного редактора в подчинении у Уайта. Неизвестно, предлагал ли журнал Argosy All-Story более высокую ставку, чем Weird Tales (к примеру, А. Мерриту в 1920 г. за «Металлическое чудовище» платили всего по 1 центу за слово), но он однозначно считался более авторитетным и выходил более крупным тиражом. Когда «Крыс в стенах» там не взяли, Лавкрафт сразу отправил рассказ Бейрду – тот принял его и опубликовал в мартовском номере за 1924 г. Все это вовсе не означало, что Лавкрафт вдруг превратился (как он позже иронично говорил) в «гонца за бульварной славой», ищущего признания в палп-журналах с целью самоутверждения.

В одном позднем письме Лавкрафт отмечал, что рассказ «Крысы в стенах» зародился в результате «крайне банального инцидента, а именно ночного треска обоев, который распалил мое воображение»[1035]. Любопытная деталь, потому что подобный образ в самом рассказе не встречается. Лавкрафт записал идею сюжета в «Тетради для заметок»: «Обои зловеще трескаются – человек умирает от испуга» (запись № 107). Намеки на этот рассказ есть и в более ранней заметке (№ 79): «Страшная тайна в склепе старинного замка – раскрыта жильцом». (Запись, скорее всего, навеяна последним романом Брэма Стокера «Логово белого червя» [1911], который Лавкрафт прочитал как раз примерно в то время[1036].) Возможно, в рассказе слились многие образы и задумки, над которыми Лавкрафт размышлял не один год.