Леди Макбет

Пальцы Сенги огрубели и покрылись мозолями от работы в поле, но вскоре они станут мягкими от роскошной придворной жизни: три трапезы в день, которые к тому же не нужно готовить, перина вместо соломы, бархатные мягкие туфли вместо тяжёлых деревянных башмаков. Даже небольшая хромота пройдёт сама, когда она перестанет перетруждать спину, таская тяжёлые вёдра из колодца.

Вручая Сенге иголку и нитки, Россиль на мгновение воображает, что замок остался под её властью навсегда. Она вызовет из аббатства монахов с книгами и соберёт здесь небольшую библиотеку. За ужином будут играть приглашённые музыканты, она будет устраивать в замке турниры и рыцарские поединки. Всё это делал и Кривобород, но, возможно, у неё получится ещё лучше.

Возможно, ей удастся привлечь ко двору больше сильных, волевых женщин. Она изгонит прочь мужчин вроде Банко, тщеславных и с отвратительным норовом. Каждый, кто позволит себе дать пощёчину служанке, понесёт суровое наказание. Она будет вступать в войны лишь за правое дело. Со всей полнотой власти ей не придётся больше прибегать к жестокости, чтобы выжить. Ей не обязательно быть холодной тварью, которую вырастил из неё отец.

Кто же мечтает об этом – леди Макбет? Непохоже, будто это отголоски желаний её мужа. Но тем не менее осуществление его планов – её единственная надежда получить в будущем такую власть. Королева в грядущем. Его слова. Себе в угоду он решил устроить её судьбу таким образом.

Но она всё равно предаётся этим мечтаниям ещё несколько мгновений, пока её новая служанка раскладывает шитьё.

Во время их беседы с Сенгой в главном зале туда врывается Банко. Гнев окутывает его незримым облаком. Белки его глаз пронизаны красными жилками. Быстрым широким шагом он минует столы и взлетает на помост. С силой хлопает обеими ладонями по столешнице напротив Россиль: её книга подпрыгивает, а вздрогнувшая Сенга рядом нечаянно укалывает палец. Капелька крови падает на пол.

– Вы привели сюда эту женщину против моего желания? – обвинительно спрашивает Банко.

Россиль переводит взгляд на Сенгу.

– Ты свободна, – говорит она.

Сенга колеблется. Россиль спасла её от заключения в женском монастыре, и благодаря этому поступку между ними протянулась тонкая ниточка преданности. От злого голоса Банко в глазах служанки мелькает страх за госпожу. Но Россиль продолжает смотреть на неё не мигая, и в итоге Сенга спешит исчезнуть из зала, забрав с собой незаконченную вышивку.

– И вы без моего ведома привлекли к этому моего собственного сына? Он говорит, что спустился в деревню и самолично притащил сюда эту женщину.

– Макбет пожелал, чтобы в его отсутствие вся полнота власти над Гламисом принадлежала мне, – напоминает Россиль. – Если вы не согласны, вы можете заявить жалобу моему мужу, когда он вернётся.

– Он оставил вас править замком Гламис, – рычит Банко. – Это не Наонет, и здесь вы не леди из Бретони. Вы королева Альбы. Превращать это место в пошлую подделку под двор Кривоборода – этого Макбет вам не позволял!

Его голос гремит в пустом зале, его эхо давит на Россиль со всех сторон. Она шумно втягивает воздух, чтобы успокоиться, но вдох получается неглубоким, прерывистым. Возможно, она зашла слишком далеко.

– Мне жаль, что наши ценности не совпадают, лорд Банко, – мягко говорит она. Она старается быть тактичной и сговорчивой. – Я дождусь возвращения Макбета, прежде чем вносить какие‑либо новые изменения в быт замка.

Её поведение разумно. Она терпеливо принимает его возражения. Наверняка Банко это увидит.

Но он не останавливается:

– Вы заставили моего сына пойти наперекор воле отца. Вы не уважаете порядок и образ жизни нашего народа, леди Росцилла.

– Мне очень жаль, – ещё мягче отзывается она. – Я не стану больше просить Флинса о подобных вещах.

Теперь‑то его гнев должен пройти. Она полностью подчинилась его воле, показала это всеми возможными способами, кроме разве что покаянного падения на колени. Даже если она неправильно оценила своё положение, то исправится сейчас.

– А свою единственную неотложную обязанность вы так и не исполнили. – Банко практически выплёвывает слова. – Бывший принц Камберлендский спокойно спит у себя в камере. Ни единой царапины, ни единого крика.

Россиль напрягается.

– Нельзя сказать, что он спит спокойно. Он знает, что он пленник. Он уже несколько дней провёл в одиночестве и полной темноте, это само по себе мучение.

– Не такие мучения подразумевал наш король Макбет.

Россиль встречается с Банко глазами. Ей вспоминается самое начало их знакомства, когда он с гордостью назвался ей правой рукой Макбета, – а с тех пор его положение сделалось куда менее прочным, размытым, словно скользкая грязевая отмель во время ливня. В немалой степени из-за неё, Россиль. Она отняла у него даже лояльность его собственного сына.

Мужчины в отчаянии, когда они не ощущают под ногами твёрдой опоры, наиболее жестоки. Возможно, ей, при её собственном шатком положении, следовало быть менее легкомысленной. Она всё ещё женщина, и она здесь одна. А все эти мужчины вокруг неё – слепые, ищущие поживы пасти голодных миног.