Леди Макбет

Слуги заносят большой сундук, поддерживая его с обеих сторон. Руки у них дрожат от напряжения, и Россиль понимает, что сундук полный и очень тяжёлый. Повинуясь жесту Макбета, слуги ставят свою ношу на пол перед ним, и лорд отсылает их прочь из комнаты.

– Мне позаботиться о твоей ране? – кротко спрашивает Россиль. Это довольно глупый вопрос, ведь она не друид и не служанка. Но она сбита с толку. Ей трудно представить себе, что её муж мог допустить оплошность в бою. Он всегда казался неуязвимым, как скала.

– Забудь о ране, – отрезает он. – Банко рассказал мне, что здесь произошло, пока меня не было.

Желудок Россиль сжимается от ужаса. И тогда она прибегает ко второму наилучшему женскому средству. Она умоляюще складывает руки перед грудью и лепечет:

– Мне так жаль, мой лорд. Я подвела тебя, подвергла тебя бесчестью, я заслуживаю любого наказания.

Но Макбета не радуют её мольбы. Она могла бы догадаться сама; её муж – пусть и смертный, но далеко не обычный мужчина. Он выбирает себе в жёны ведьм. Ему по душе женщины с зубами. Не слишком острыми, конечно.

– Забудь и о чести, – велит он. – Ещё Банко утомил меня этим словом: честь, честь, честь. Хватит. Я устал от этого. Честь – вещь воображаемая, прибежище слабых людей. Только власть имеет вес. Итак, послушай, леди Макбет. Я взял Морей. Он мой. Я бросил корону Дункана в огонь и из её расплавленных останков выковал свою собственную.

Глядя на него, Россиль подобострастно изображает на лице маску восхищения.

– Король в грядущем.

– Многие из союзников Дункана отказались от своих клятв и встали под мои знамёна. Те таны, кто этого не сделал, вскорости будут уничтожены, потому что Этельстану они также не нужны. Эти тупые твари забывают, как сильно англичане ненавидят Альбу. Льву и единорогу не жить в мире.

Его голос гремит, как раскаты грома. Ненависть между англичанами и шотландцами стара, как сам мир. И с каждым годом всё более обильное кровопролитие питает корни и взращивает новую вражду.

– Это хорошо, – нерешительно отвечает Россиль. – Вся Альба преклонит колени перед Макбетом.

Он кивает.

– Вот почему я говорю: забудь о чести. Забудь о этих мелких увечьях. Побег принца – величайшее благо, на какое я мог надеяться. Теперь весь остров узнает, что кровь Дункана рождает чудовищ. Я разослал повсюду гонцов, чтобы распространить эту новость. Вскоре при дворах всех правителей будут петь об этом песни. Крикуны на городских улицах будут вторить им. А тот, кто принесёт мне голову дракона, получит столь щедрую награду, что сыновья его сыновей в жизни ни в чём не будут нуждаться.

В первое мгновение Россиль не может вымолвить ни слова.

– Но как же, – выговаривает она наконец слабым голосом, – человеку убить такого зверя?

– Любого зверя можно убить. – Макбет переводит взгляд на неё. – Открой сундук.

Ей приходится встать на колени, чтобы открыть его. Сгибать ноги до сих пор мучительно больно, но Россиль закусывает губу, давя подступающий к горлу протест. Пальцы возятся с защёлками. Руки дрожат, ослабев за многие дни бездействия, когда она не могла поднять даже перо. С большим трудом она раскрывает защёлку и поднимает крышку.

В сундуке скрывается ворох белого меха, яркого и чистого, как снег. Россиль неверяще моргает. Очень медленно она опускает руки в сундук и достаёт тот самый обещанный плащ.

Вот он в её руках – словно цельное мёртвое животное. Развернув плащ, Россиль различает мягкую шкурку кролика с целыми маленькими лапками. Рядом с ним – лиса с длинным пушистым хвостом. Птица, лебедь, – гладкие белые перья напоминают охвостье стрелы. Лохматая шерсть горной козы, необычайно аккуратно расчёсанная. Белый горностай – зверёк с герба Алана Варвека.

У этого плаща есть капюшон, которого обычно не бывает у женских накидок. Вверх по спине, как гребень, тянется лошадиная грива. Россиль проводит по ней пальцами, не веря своим глазам, в голове у неё стучит набатом одно и то же слово: нет, нет, нет. На макушке капюшона – два уха, прижатые к голове, словно животное продолжает бояться кого‑то даже после смерти. А между ними помещается витой переливающийся рог, похожий на раковину с блестящим остриём.

Он действительно сделал это. Выполнил условие, которое казалось ей немыслимым: ведь на земле Шотландии обитает всего шесть белых животных, и одно из них – единорог. Она не верила, что он осмелится, что король Альбы бесстыдно убьёт символ своей страны. Но нет ничего, что не посмел бы сделать Макбет.

– Проклятая тварь забодала двух гончих, – делится он. – Не нужно охотиться с чужими собаками, с собаками, которых не кормил с руки, – это была моя ошибка, и я её больше не совершу. И тем более – с людьми из чужого клана. Это ещё одна ошибка. Один из них так дурно бросал копьё, что попал мне в ногу. Его приковали у позорного столба на два с половиной дня. – Он фыркает. – Другой король отправил бы его на дыбу, чтобы ему переломали все кости. Пусть знают, что Макбет – праведный человек и способен на милосердие.