Леди Макбет

Единственный способ изгнать нечистый дух её мужа заключается в следующем: каждый день, сидя в зале на совете, Россиль, лишённая зрения, прислушивается к новостям о звере. Всякий раз у неё перехватывает дыхание от страха, что сейчас распахнутся двери и кто‑нибудь затащит внутрь огромную голову, оставляя за собой след из крови и внутренностей. Но о драконе молчат, и она благодарит за это Бога – если предположить, что Бог может хранить такое отталкивающее существо. И когда ночью муж склоняется над её телом и пот с его лба капает на её бесстрастное лицо, она воображает на его месте Лисандра, свирепого в своих желаниях – но всё равно меньше похожего на чудовище, чем смертный мужчина Макбет.

Война ещё кажется туманной и ненастоящей, пока однажды утром Россиль не будит лязг клинков. Муж уже давно ушёл. Россиль поднимается с постели и подходит к окну. Звон и лязг металла доносятся со двора, где собралось не меньше сотни мужчин – она даже не подозревала, что здесь может поместиться столько людей.

Они стоят плечом к плечу, по большей части пешие, верхом только предводители отрядов: Белый Лис, Горный Козёл и Ласка. Макбет тоже там: он что‑то кричит, размахивает руками. На самом деле он раздаёт приказы, но, если не вслушиваться в слова, он напоминает сумасшедшего, из тех, кого рана в голову лишила разума – они обычно стоят возле таверн, обхватив ладонями покалеченный череп. Хромота также усугубляет это впечатление. Он много раз отказывался от помощи друидов.

Расстояние довольно велико, трудно различить выражения лиц – но возможно. Обветренные суровые черты шотландцев искажает гримаса хмурого недовольства. Они морщат лбы в недоумении. Каждый из них преклонил колени, поклявшись в верности Макбету, Макбетаду, Макбеате, тану Гламиса, тану Кавдора, королю в грядущем, но многие как будто успели пожалеть об этом. Старый король был немощен телом. Этот новый король, похоже, немощен рассудком. «Безумие – не отдельное место, – думает Россиль, – а долгий путь по извилистому коридору».

Какой‑то мужчина выступает из строя вперёд. Цвета его тартана – серый и голубой, он не из клана Финдлайх. Он чей‑то сын или внук, его предок поклялся Макбету в верности, но клятва исчерпала себя со сменой поколений. Россиль приникает к окну, обхватывает пальцами решётку.

Мужчина: Мы потеряем дома и семьи из-за армии Этельстана, если не попытаемся заключить мир. Нужны переговоры. Стоит попытаться – уже сотни мертвы. Сколько шотландцев вы готовы погубить, прежде чем сесть говорить с Этельстаном? Разве так должен поступать король?

Макбет осекается, роняет воздетые руки. Наверняка сейчас у него дёргается уголок губ – Россиль много раз примечала за ним этот мельчайший оттенок выражения, но сейчас расстояние слишком велико, чтобы она могла увидеть его своими глазами.

Он подходит к мужчине ближе. Спрашивает:

– Как тебя зовут?

Мужчина отвечает. Россиль не разбирает его ответ.

Макбет продолжает:

– И что пообещал тебе покойный изменник Банко за то, чтобы посеять здесь смуту?

Мужчина: Ничего. Я никогда в жизни не разговаривал с Банко. Сейчас я выступаю против ради своих детей и жены. В следующий раз резня случится уже в моей деревне.

На мгновение устанавливается полная тишина. Даже ветер утихает.

– Ты не заслуживаешь носить боевой тартан, – презрительно говорит Макбет, – как и меч. Покинь этот замок. Беги, как трус и предатель – таков ты и есть. Ты ничего не знаешь о Макбете. Я король в грядущем. Поражение невозможно – так же невозможно, как лес не может подняться строем на холм. Ни один мужчина, рождённый женщиной, не сможет убить меня.

Мужчина: Ваши речи безумны. Неудивительно, что тот, кто был вашей правой рукой, повернулся против вас.

Россиль знает, что произойдёт дальше. Ей не хочется это видеть, но вместе с тем она обнаруживает, что не может отвернуться, не может закрыть глаза. Макбет обнажает меч, и, несмотря на рану, несмотря на безумие, путающее, размывающее мир в его представлении, двигается он всё так же быстро и умело. Жених Беллоны – прозвище, данное не без причины. Он наносит смертельный удар так же привычно и неотвратимо, как вышивальная игла проходит сквозь ткань. Клинок пронзает плоть и выскальзывает обратно. Кровь бьёт струёй из раны – и вытекает изо рта смутьяна.

Давясь и кашляя, он обрушивается на землю, некоторое время корчится и наконец замирает. Остальные мужчины стоят, не двигаясь, лишь ветер треплет их волосы и бороды, потрёпанные знамёна, разные тартаны. Макбет подносит меч ко рту и облизывает клинок. На губах у него блестит кровь.

– Эта участь ждёт любого, кто усомнится в моей власти, – заключает он. – Подберите тело и бросьте в море. Пусть пойдёт на пир рыбам.

– Нужна казнь.