Легенды крови и времени

Но затхлый воздух и слабый запах воска подсказали ей, что назначение у этого помещения совсем иное. По сути, оно представляло собой небольшую часовню, посередине которой стоял массивный каменный саркофаг. В стенных нишах темнели еще несколько гробов. Рядом с ними лежали щиты, мечи и доспехи.

– Люди думают, что мы живем в мрачных норах вроде этой. Они и не подозревают, насколько правы. В центре покоится мой Филипп. При жизни он был центром нашей семьи и моего мира. Однажды и меня похоронят рядом с ним. – (Фиби удивленно посмотрела на Изабо.) – Да, Фиби. Ни у кого из нас нет иммунитета против смерти, – сказала Изабо, будто прочитав ее мысли.

– Стелла думает, что есть. Она не поняла, почему никто не захотел спасти отца. Сомневаюсь, что я и сама пониманию, – призналась Фиби. – Я только чувствовала: папе бы это не понравилось и такое спасение было бы неправильным.

– Нельзя делать вампиром каждого, кого любишь. Маркус попытался и чуть не погиб сам.

Фиби знала о Новом Орлеане и встречалась там с выжившими детьми Маркуса.

– Стелла – первая, от кого ты услышала просьбу спасти чью-то жизнь, но далеко не последняя, – продолжила Изабо. – Такие просьбы ты услышишь еще неоднократно. И ты должна быть готова каждый раз говорить «нет», как сказала своей сестре в больнице. Сказать «нет» требует куда большего мужества, чем сказать «да».

Они покинули склеп и пошли дальше.

– Люди спрашивают: что нужно, чтобы стать вампиром? Знаешь, какой ответ я им даю? – спросила Изабо, искоса взглянув на Фиби.

Фиби покачала головой. Ей было любопытно.

– Чтобы стать вампиром, ты должна постоянно выбирать жизнь. День за днем, снова и снова. Свою собственную, а не чью-то. Ты должна предпочитать жизнь сну, покою, горю, смерти. Неукротимое стремление к жизни – это и есть наша отличительная черта. Без нее мы всего лишь кошмар или призрак. Тени людей, которыми были когда-то.

Глава 36 День девяностый

10 августа

Фиби сидела в салоне Изабо, среди белого и синего фарфора, позолоченных стульев с шелковой обивкой и бесценных произведений искусства. Она снова ждала, когда время ее найдет.

В комнату вошел Болдуин. Его темно-синий костюм вполне гармонировал с цветовой гаммой салона. Фиби, наоборот, выбрала наряд, чтобы не смешиваться с интерьером, а выделяться, – платье сочного оттенка аквамарина. Этот цвет символизировал верность и терпение. В платье такого цвета выходила замуж ее мать. Это был цвет глаз Маркуса и цвет морских волн, накатывающих на берег.

– Здравствуй, Болдуин. – Фиби встала одновременно с мыслью о необходимости встать. Все еще изумляясь такой быстроте, она подставила щеку главе клана ее жениха.

– Замечательно выглядишь, Фиби, – сказал Болдуин, поцеловав ее и оглядев с головы до пят. – Как вижу, Изабо не мучила тебя работой по дому.

Фиби промолчала, но отнюдь не согласилась со словами Болдуина. Она и раньше восхищалась Изабо. Однако после этих двух недель, проведенных в обществе бабушки Маркуса, она была готова ради Изабо пересечь пустыню. Фиби вела мысленный список всех неодобрительных слов, сказанных в адрес родоначальницы семьи де Клермон.

Фиби решила, что однажды спросит со всех обидчиков.

– А где же твои темные очки? – удивился Болдуин.

– Сегодня я постараюсь обойтись без них.

Фиби сражалась с головной болью. Любое подрагивание занавесок и игра бликов на полу заставляли ее морщиться, но ей хотелось предстать перед Маркусом и хорошенько рассмотреть его без всяких очков. Она не помнила, как он выглядел в Сальпетриере. Там состояние отца отодвинуло на задний план всё.

– Привет, Фиби! – весело произнесла вошедшая Мириам.

Вместо обычных джинсов и сапог сегодня она была в пышном платье. Длинные волосы Мириам падали на плечи, а на шее, запястьях и пальцах сверкали массивные украшения.

– Прекрасно. Можем начинать, – объявил Болдуин. – Мириам, ты согласна с решением твоей дочери выйти замуж за Маркуса, члена моей семьи и ответвления Бишопов-Клермонов, сына Мэтью де Клермона?

– Ты никак собрался провести всю церемонию помолвки? – удивилась Мириам.

– Естественно. Ты же сама хотела, чтобы все прошло официально.

– Подождите! А как проводить церемонию без Маркуса? – спросила Фиби. – Кстати, где он?

Ее тревога нарастала с каждой минутой. Вдруг Маркус передумал? Вдруг решил, что ему не нужна такая жена?

– Я здесь, – отозвался вошедший Маркус.

На нем была синяя рубашка, синие джинсы и кроссовки с дыркой, сквозь которую просвечивал палец. Выглядел он потрясающе, с вечно присущим ему озорством. От него исходил удивительный запах. С ним была и Фрейя. Фиби пришлось сделать над собой усилие, чтобы поздороваться с его теткой.

– Здравствуй, Фиби. – Фрейя вся сияла. – Я же говорила, что ты справишься.

– Да, – ответила Фиби, снова устремляясь взглядом к Маркусу.

У нее пересохло в горле. Каждое слово давалось с трудом.