Лемминг Белого Склона

Викинги Арнульфа, молодые и старые, ринулись выручать соратников. Без всякого строя, просто весёлой и страшной гурьбой. Два могучих потока плоти, древа и железа с грохотом столкнулись в тесноте улицы, выплёскивая во дворы и подворотни ручейки отдельных схваток, закручиваясь стальными водоворотами. Сэконунг оглядел побоище, поморщился, затем кивнул сам себе — мол, справятся, — отпустил стрелков, кроме Форни Гадюки, подозвал колдуна Хравена и направился в противоположную сторону, на постоялый двор «У короля Гуннара».

— Ты куда? — нахмурился Ярнсети Днище.

— Пойду нарежу себе мяса, — жутко осклабился вождь, — беги к нашим, там от твоего торенскельда проку будет побольше. Ну!?

Воин кивнул и бросился к соратникам.

Арнульф оказался прав: сражение бурлило вовсю, так что широкий башенный щит Ярнсети спас не одну жизнь. Вигольфу помочь не удалось: охваченный яростью, он вовсе потерял рассудок и пал подле брата, правда, славно за него отомстив. Перепало потехи и Хагену: копьё намертво увязло в чьём-то бедре, щит раскололи, так что пришлось перехватить обеими руками топор и раскрутить кровавую мельницу. Сталь звенела и сыпала искрами, рвались кольчуги да человечьи тела. Как уж сыну Альвара удалось не умереть и устоять на ногах в этой круговерти рыб ран — лишь норны ведают. Отделался синяком на скуле, порезом чуть выше колена да шрамом над правой бровью. Кожаный доспех, конечно, висел клочьями.

Глядя, как Лейкнир Ледник и Кьярваль Плащевые Штаны наседают на последних людей неведомого хёвдинга, Хаген сказал рифмованную вису:

Тут закипело побоище сразу!
Кто-то кому-то заехал по глазу,
Кто-то кому-то — по яйцам ногой…
Трудно понять было весь этот бой.

— Это плохая виса, — уверил его Фрости, вытирая кишки с меча, — не говори её больше.

— Как ска… — начал юноша — и не договорил.

По улице бежали люди Мара Тощего. В сторону пристани. Прочь из Эрвингарда.

Перед нападением Мар Дюггварсон вызнал у людей Бьёлана, днём ранее посетивших город под видом простых моряков, где остановился Атли Ястреб. И, когда в южной части Эрвингарда разгорелся переполох, Мар сотоварищи отправился на двор «Сокквабекк» — проведать старого друга. За тем, собственно, и приехал.

Атли был пьян, как и большинство его людей, но на ногах стоял твёрдо. Мара он встретил уже во дворе, с двойной секирой наготове. Схватка завязалась без лишних слов: каждому было что припомнить другому. Хирдманы окружили вождей, готовые в любой миг прийти на помощь, но в поединок, разумеется, не вмешивались.

Мар почти сразу же ранил Атли в бок. Меч зацепил рёбра, хлынула кровь, как вино из бочки. Ястреб пошатнулся, но тут же перешёл в наступление, ловко выписывая петли секирой. Мар не спешил, уходил из-под ударов или принимал на щит. Обитый кожей тарч дал трещину на пятом ударе, на седьмом — разлетелась в щепки. Тощий осклабился — и рубанул побратима по плечу. Ястреб издал боевой клич, в котором не было боли, только ярость, подхватил секиру десницей, занёс над головой — и вдруг изменил направление удара, в последний миг разжав пальцы. Мар отскочил, но стальной полумесяц проплыл лишний фенг и глубоко вонзился во впалую грудь. Доспехов Мар не носил, но тут никакая кольчуга не помогла бы. Тощий выронил меч, схватился за рукоять секиры, но вытащить не смог и упал — сначала на колени, потом — лицом в землю.

Атли стоял над телом побратима, обливаясь кровью, и мрачно ухмылялся. Потом склонился, перевернул Мара, выдернул секиру — и получил ножом прямо в сердце. Хирдманы с обеих сторон только изумлённо ахнули. Мар же Дюггварсон, не удовлетворившись итогом, поднялся, шатаясь, и перерезал Атли горло. На всякий случай. Обвёл дружинников мёртвым взором, горько улыбнулся и сказал вису:

Ингрид-куропатку
Разложив в присядку,
Ястребом назвался,
Петухом остался.

Эта виса больше походила на детскую дразнилку, но Мар был при смерти и держался лишь благодаря ртутной настойке, которую для него загодя изготовил Халльдор Виндсвалль, а потому мы не станем пенять ему на скверные стихи.

Потом Мар рухнул рядом с Атли и уж больше не двигался.

— Колдовство! — прошёл гул в рядах воинов Ястреба. — Тощий погубил нашего вождя чарами!

Увидев, что сын Дюггви пал, его люди, не желая сражаться с ватагой Атли, развернулись и спешно покинули «Сокквабекк». Кроме пятерых, самых верных и упорных. Они бросились на воинов Ястреба и пали над телом вождя все до единого, причём один зацепил копьём Ингмара по прозвищу Высокий Замок, хоть и неопасно.

Заметив, что люди Мара Тощего покидают бранное пиршество, Рагнвальд крикнул им вдогон:

— Мужеложцы! Ниддинги! Орм, надо их вернуть!..

— Нет нужды, — заметил Унферт Алмарец, — они своё сделали, а нам больше достанется.

— Разумные речи, — одобрил Орм. — Идём глянем, кто их так перепугал.