Леонид Бредихин

Обвал проблем, связанных с работой поставщиков, экономическим, финансовым положением в стране, привел нас к тому решению, о котором я вынужден вам сказать.

Я убеждён, что наше движение вперёд продолжится, убеждён в том, что мы сумеем стабилизировать нашу работу, стабилизировать нашу жизнь и сделать подвижки вперёд. Хочу, чтобы эта уверенность присутствовала и у вас. Большое спасибо вам за самоотверженный труд, который, по существу, все подразделения продемонстрировали в минувшем году. Всего вам хорошего в новом году!».

…Старожилы Тольятти не вспомнят более печального Нового года. Где бы не собирались люди – за праздничным столом, на автобусной остановке, в очереди в

сберкассу – тема всех разговоров была одна: что же будет с заводом и городом? Сам город резко, практически сразу же после приказа генерального, ощутил последствия остановки конвейера – замерла торговля, сфера обслуживания. Именно в этот период все тольяттинцы, даже те, кто до раньше демонстративно отстранялся от завода («Не нужен мне ваш ВАЗ, у меня свой бизнес!») ощутили ту самую «пуповину», которой каждый горожанин напрямую связан с автогигантом.

«Что имеем – не храним, потерявши – плачем…».

Кстати, многие вазовцы, в своё время не выдержавшие трудный период невыплаты зарплаты и подавшиеся на работу в различные фирмы и компании, в изобилии появившиеся в годы «перестройки», тогда же ощутили разницу между тем самым

«диким» капитализмом и комфортными условиями на заводе, обеспеченными коллективным договором, всей системой организации труда и заработной платы.

Остановка ВАЗа «тряхнула» весь городской бизнес, и первыми пострадали именно наёмные работники частных компаний. Неслучайно потом, после стабилизации положения на заводе и даже в тех самых фирмах, многие бывшие вазовцы, плюнув на эти якобы «теплые» места, начали возвращаться на завод – потому что здесь в любой ситуации было на что надеяться: система никогда не подводила, работая, прежде всего, на человека труда. Что ж, их брали – по возможности – памятуя истину, что «за одного битого двух небитых дают»…

Пожалуй, именно тот январь 1994 года стал самым эффективным уроком вазовского патриотизма, значение АО «АвтоВАЗ» тогда внезапно и предельно резко почувствовал каждый тольяттинец.

И не только: в квартирах тольяттинцев, имевших свой телефон (всеобщая телефонизация начнётся только через 2 года, когда у городского узла электросвязи (ГУЭС) появится конкурент, компания «АИСТ», положившая конец многолетним очередям за телефоном), весь тот месяц трезвонил «межгород»: родственники и друзья со всей страны задавали один и тот же вопрос – как там ВАЗ?

На тот же вопрос приходилось отвечать и Л.Т. Бредихину. Родные, друзья и просто знакомые со всего бывшего Союза переживали остановку тольяттинского завода, как личную трагедию. АВТОВАЗ все эти смутные годы оставался практически единственным островком стабильности, давая миллионам россиян надежду – выберемся, прорвёмся – ведь работают же вазовцы всем обстоятельствам вопреки!

И когда в феврале вазовский конвейер возобновил своё движение, это стало новостью не просто федерального, а международного значения. Жизнь в Тольятти постепенно налаживалась, входил в нормальный рабочий ритм завод. И каждый вазовец,

снова привычно спеша на смену, чувствовал, как в эти январские дни ему не хватало именно этого – ощущения своей занятости, сопричастности к большому и важному делу, одному на весь многотысячный коллектив ожившего автогиганта…

В том, что тольяттинский автозавод тогда не оказался, подобно другим предприятиям страны, разнесённым вдребезги волнами забастовок, смог вновь начать работу, во многом заслуга УОТиЗа, оперативно реагировавшего на все возникающие спорные ситуации в вопросах заработной платы. И ни на йоту не отступившего от принципов, заложенных системой организации труда и заработной платы. В тот период именно уотизовцам было, наверное, труднее всех работников ВАЗа. Многократно возросший объем работы (за ту же самую, далеко не самую высокую, зарплату) и груз постоянных обвинений, пусть беспочвенных, но потому ещё более болезненных. Именно в те времена они полностью оценили точность слов Леонида Титовича Бредихина, частенько повторявшего, что у организаторов труда особая специфика, потому что работники УОТиЗа всегда на переднем крае!