Лес Гримм

– Ты когда-нибудь ела красный колокольчик? Маленькое красное растение с корнем, вкус которого похож на пастернак?

Фиора бросает на меня зловещий взгляд, как будто я только что сказала что-то, о чем не должна была знать. Ее взгляд падает на Книгу Судеб, которая торчит из рюкзака Акселя.

– Я… ела его во время беременности, когда была угроза потерять близнецов.

– Правда? – Хенни сияет. – Именно это сделала твоя мама, когда была беременна тобой!

Фиора обхватывает себя руками и кивает, явно смущенная тем, как много мы все о ней знаем.

– И ты думаешь, что мои дети выросли в лесу так быстро из-за колокольчика?

– Возможно, – говорю я, – так же как он помог им вырасти у тебя в животе. Может быть, именно поэтому твои волосы так быстро выросли и здесь. – Я приподнимаю складку своей накидки, чтобы показать ей. – Она окрашена красным колокольчиком. Мне приходится носить ее, чтобы защитить себя от леса, но тебе необязательно носить что-либо. Колокольчик у тебя в крови, так же как у Гензеля и Гретель.

Фиора смотрит на своих детей и хмурится.

– Я все еще не понимаю.

– Как и я. – Я слегка улыбаюсь. – Но я точно знаю, что красный колокольчик защищает. Он, должно быть, оберегал тебя и твоих детей какое-то время, но ты пробыла здесь слишком долго и была проклята, как и мы и все остальные в Лощине Гримм. Магия в твоей крови, должно быть, изменилась.

– Но ты больше не проклята, – уверяет ее Хенни, а затем поворачивает ко мне и добавляет: – Посмотри на них, Клара. Они больше не прокляты. Дети маленькие, а…

Фиора взвизгивает и вырывает руку у Гензеля. На запястье у нее видны маленькие следы зубов.

– Нельзя кусаться! – ругает она его.

Гензель выпячивает нижнюю губу и снова прячется за ее юбку.

– Простите его, – вздыхает Фиора. – Он и Гретель все еще учатся, как себя вести. Мы трое слишком долго были в разлуке, и… хмм, в общем, мы потеряли связь с реальностью. Боюсь, они все еще немного обижены на меня. Когда еды стало не хватать, они не понимали, почему я больше не могу утолить их голод. Они были тогда такими маленькими. Они все еще маленькие. – Она потирает лоб, ее подбородок дрожит. – После того как они забыли, что я их мать, они начали называть меня ведьмой.

– Ведьма, – повторяет Гретель и хихикает.

Фиора смотрит на свою дочь со скорбной улыбкой и проводит пальцами по ее щеке.

Последние кусочки головоломки – Гензель и Гретель – наконец-то встали на свои места. Их неразборчивая речь, ненасытные и странные аппетиты… Близнецам было где-то между тремя и четырьмя годами, когда их разлучили с Фиорой, и они остались предоставлены сами себе, поэтому так и не продвинулись в изучении языка. Когда мы встретили их в лесу, им было уже по шесть лет, но во многих отношениях они были еще младше.

– Что ж, я надеюсь, твоим детям нравится рыба, – весело говорит Аксель, который всегда стремится развеять мрачное настроение.

– О, они съедят практически все, – улыбается Фиора.

Аксель бледнеет и выдавливает из себя натянутый смешок.

– Значит, вы думаете, это правда? – Фиора поворачивается ко мне и Хенни. – Мы действительно больше не прокляты.

Я рассматриваю ее, перевожу взгляд на Золу, Гензеля и Гретель, людей, которые мучили нас и убили бы, если бы мы не сбежали от них. Но в них больше нет ничего злобного или хитрого. Это обычные добрые люди, у которых, без сомнения, есть небольшие шрамы, но они больше не склонны к убийству… несмотря на склонность Гензеля кусаться.

Возможно, это действительно означает, что проклятие снято, по крайней мере для них.

– Да, я так думаю.

Красный колокольчик спас их? Каждый из них был связан с ним и какое-то время находился под его защитой.

Я помню, что попросила у Sortes Fortunae: «Я желаю, чтобы ты простил жителей Лощины Гримм и тем самым снял проклятие и восстановил наш мир».

Возможно, это были мои слова, но книга прочувствовала то, что лежало у меня на сердце. Она знала, что я хочу спасти свою мать, но также ощутила и мое желание жить, а не жертвовать собственной жизнью.

То, что она велела мне сделать, теперь имеет смысл:

«Откажись от мальчика и поймай волчицу.

Только тогда ты исполнишь свое самое заветное желание».

Если бы я не бросила Акселя и не поймала волчицу, они бы не объединились и не помешали матери убить меня.

Я должна была умереть, чтобы снова начать жить. Я должна была встретить свою судьбу, прежде чем сломать ее.

Но что, если, когда я загадывала свое желание, Книга Судеб прислушалась к моим словам, даже если они были не такими искренними, как мое самое сокровенное желание? Было ли их достаточно, чтобы частично разрушить проклятие и развеять его полностью для Фиоры, Золы, Гензеля и Гретель?

Я хочу верить, что это правда, что я сделала что-то, чтобы спасти хотя бы некоторых из Потерянных, не потеряв их, как потеряла свою мать.

Я складываю руки на груди.

– Если ты действительно хочешь проверить, прокляты вы все еще или нет, я могу показать одно место.