Лес Гримм

– Мне так жаль.

Зола застыла, только ноздри ее чуть заметно раздуваются. Она выдерживает паузу, затем вздергивает подбородок еще выше, отпускает его руки и грациозно отступает на шаг. Прежде чем она поджимает губы, ее губы подергиваются от нервного тика.

– Я так понимаю, ты захочешь уйти отсюда? – спрашивает она его.

– Я надеялся, ты пойдешь с нами, – признается он. – Твои родители скучают по тебе, а я обещал…

– Ты выпьешь со мной, прежде чем уйдешь? – она быстро перебивает его. – Мы поклянемся быть друзьями, а не мужем и женой.

Он моргает, застигнутый врасплох.

– Конечно. Я ведь правда забочусь о тебе.

– Я так рада. – Ее голос становится слишком сладким. Она поворачивает к Хенни. – Кубки, пожалуйста.

Все еще немного ошеломленная, я опускаю взгляд на свои хрустальные туфельки, но, конечно, Зола не их имела в виду, когда говорила «кубки», даже если они янтарные и цвета мха, как те, что используются для лотереи в День Преданности.

Хенни шмыгает носом и протягивает Золе пару оловянных кружек.

– Надеюсь, тебя устроит вода, – говорит Зола Акселю. – Боюсь, в этой лощине я не могу сделать вино.

Он выдавливает улыбку.

– Устроит.

Она протягивает ему кубок и переплетает с ним руки, поднося свой кубок к его губам, в то время как он подносит свой к ее губам.

Звон, звон, звон. Первый удар колокола пробил полночь.

– Ты клянешься всегда быть честным и преданным мне? – спрашивает Зола.

Звон, звон.

– Я думал, мы клянемся быть друзьями, – хмурится Аксель.

– Разве обещание отличается? – вмешивается Хенни, и на ее лице снова появляется надежда.

Звон.

– Наверное, нет, – морщится он.

– Тогда какой твой ответ? – давит на него Зола.

Звон, звон.

Восемь ударов. Белые лебединые перья Золы становятся черными. Я знаю, что только я вижу ее такой, а я вижу то, что хочу видеть, но не могу игнорировать страх, скручивающий мой желудок.

– Я клянусь быть честным и преданным другом, – отвечает Аксель.

Звон.

– Это не то, что я спросила! – Зола топает ногой.

Звон.

– Тебе нужно принять то, что я могу предложить.

Звон.

Луна и звезды поднимаются все выше, возвращаясь на небеса.

– Я ни за что не приму это! – Вена вздувается на лбу Золы. – Ты поклянешься быть моим навсегда!

– Зола, я не могу.

Звон.

Из нее вырывается вопль чистой ярости. Аксель роняет кубок и отшатывается назад.

Теперь я испытываю острый страх. Внутри меня громко звенят сигналы тревоги.

– Аксель, Хенни, нам нужно уходить.

Хенни открывает рот.

– Мы не можем оставить мою сестру!

– Она опасна.

– У нее разбито сердце!

Я замечаю, как Зола достает что-то из рукава. Маленький пузырек с веществом серо-стального цвета. Она выливает его в свою чашку.

– Что это? – Я наклоняюсь вперед. – Что ты собираешься…

– Это для Акселя. – Она убирает фату.

– Я не могу принести клятву. – Он качает головой.

Ее глаза сужаются.

– Тогда. Просто. Пей.

– Аксель, – предостерегаю я.

– Я не буду ничего пить, Зола. – Он берет меня за руку. Я же тянусь к руке Хенни, но она отступает.

– Пей! – кричит Зола. Она бросается к Акселю.

Я протягиваю руку, чтобы остановить ее, но только сжимаю в кулаке ее фату. Я резко дергаю ее, и она срывается.

Зола ахает и разворачивается, пронзая меня злобным взглядом.

– Ты думаешь, я отпущу вас? – Она поворачивается к нам. – Никто не уйдет от меня! Я никому не позволю еще раз отказаться от меня!

– О чем ты говоришь? – Лицо Хенни бледнеет.

Зола подходит к ней.

– Разве ты не видела лица на деревьях леса?

– Я… – Хенни сглатывает. – Я думала, что схожу с ума.

– Я тоже заметила лица, – признаюсь я.

– Как и я, – добавляет Аксель. – Каждый из нас, должно быть, думал, что это безумие.

– Они мертвы. Деревья поглощают их. Это кладбище Леса Гримм.

– Но ты не… – Хенни трясет. – Никто из них ведь не умер из-за тебя?

Зола выпрямляется. Ее лебединое платье теперь полностью покрыто черными перьями.

– Я никому не позволю отказаться от меня.

Она бросается на Акселя с кубком в руках. Он вскидывает руку, чтобы преградить ей путь. Отравленная вода выплескивается наружу. Он отскакивает, прежде чем хоть что-то попадает ему в рот. Зола приподнимает подол своей юбки. Выхватывает нож, который прикреплен к ее бедру.

– Бежим! – кричит Аксель мне.

Я хватаю Хенни за руку. Мы с Акселем мчимся к лестнице. Фата Золы запуталась вокруг моего тела, но ее длина вернулась к норме. Одежда Хенни тоже принимает свой обычный вид, а белые перья Акселя развеиваются.

Мы спускаемся по ступенькам. Зола преследует нас с ножом. Ее чудовищное свадебное платье теряет свою волшебную силу. Перья съеживаются. Платье начинает превращаться в испачканную золой ткань.

Я все время спотыкаюсь о фату. Моя левая туфля зацепляется за трещину на одной из ступенек. Я наклоняюсь вперед. Я вот-вот упаду с оставшихся ступенек. Аксель подхватывает меня, прежде чем я встречаюсь лицом с землей. Моя левая туфля соскальзывает.