Летучий корабль

Он не стал рассказывать, как приезжал сюда, когда здесь было заснеженное поле, и как с болью в сердце прощался с брошенными самолетами. Отзвуки боли ожили, и он разозлился, что Лида привезла его сюда, не подозревая, что в его представлении торговый центр был возведен на кладбищенских костях. Ничто не выдавало аэродрома, но, идя к автомобилю, Павел обнаружил, что напоминание все же есть — такое поганое, что лучше бы его не было. На углу у заправки стоял, плененный эффективными менеджерами, размалеванный дизайнерским безумием и безропотно терпящий надругательство над собой, "Ту-134". Павел хотел уйти от душераздирающей картины, но задержал глаза на несчастном самолете и замер, любуясь формами аппарата, над которыми оказались не властны идеи разгулявшихся риэлторов. Небесная машина отчего-то потрясла Павла, хотя он видел ее тысячу раз и мог бы точно изобразить с закрытыми глазами; он зачарованно рассматривал гладкий нос под навершием кабины, стремительный корпус и прямой хвост. Потрясение было неожиданным: он забыл, насколько грандиозен этот рядовой авиалайнер, и как вообще по гамбургскому счету красивы туполевские самолеты.

— Пойдем, мы не успеем, — позвала его Лида, взглянув на часы.

Пока ехали на квартиру, Лида связалась с бригадой, и те подтвердили, что приедут устанавливать дверь. Это было рубежом, после которого жилище окончательно можно было считать своим. Павлу самому нравилось небрежно ронять в разговорах: "Мы тут квартиру купили…" Лифт, который неделю назад не работал, ухарски гудел; вместе с супругами в кабину протиснулся приплюснутый мужчина с приплюснутым лицом. Знакомиться не стал, а кивнул и поехал дальше, когда Павел и Лида вылезли на шестом этаже.

Они вошли внутрь. Квартира была темной и гулкой; Павел не представлял, что этот погреб будет после ремонта выглядеть обитаемо, но Лиде нравилось мечтать. Она расхаживала от стены к стене, витая в эмпиреях. Пока она гуляла по квартире, Павел лишь уныло кивал: ему мешал осадок, который волочился за ним от руин Ходынского поля. Потом Лида приняла звонок, и Павел, поняв по ее обеспокоенному голосу, что где-то случилась неприятность, отвернулся, — прослушав Лидин tet-a-tet с Петром Николаевичем, он презирал роль соглядатая, дав слово не прикасаться к спецтехнике. Эпизод сильно бередил его душу, потому что Лида так и не рассказала мужу о призраке из прошлого.

Она закончила разговор и воскликнула:

— В коридоре с лампочки течет вода! Опять та алкоголичка. — Она подняла на Павла глаза, которые уже не видели мужа. — Когда приедут, проследи, чтобы было четыре набора ключей… справишься?

Хлопнула дверь с покоробленной пленкой, и Павел остался один. Несколько минут он прислушивался к гулу лифта, но потом по соседству включился перфоратор, и рев поглотил все звуки. Кроме хозяина в бетонном загоне был только кособокий стул; на Павла, оседлавшего эту убогую мебель, накатила такая тоска, что он закрыл руками голову и завыл — благо перфоратор глушил любые голоса. Перед ним, вырванным из замкнутого круга, предстало осмысление: цементная клетка — единственный итог его бездарной жизни. Сорок квадратных метров бетонной пустоты. Жена его не любит и откровенно обманывает. Вместо собственных детей он растит любимого, но не очень удачного Васю. Он отвернулся от родителей. Он предал то, для чего был предназначен. Он перешел к темным силам, которые погубили авиацию, закрыли летные училища, прекратили делать самолеты… тем, кто, превратив "Ту-134" в рекламный балаган, красит жертву в цвета издевательского умопомешательства. Самолет, который он чувствовал мозгом, душой, телом, улетел от него в неизвестность. Павла пронзил такой страх перед своей искалеченной судьбой, что он рвался прекратить его первым же доступным способом — мог бы броситься в окно с шестого этажа, но в перерывы перфораторной страсти встрял дверной звонок, и явилась бригада, а Павел отвлекся. Обнаружив, что ему некуда идти, он созвонился с гостиницей, в которую его фирма водворяла командировочных, и в ультимативной форме вынудил дежурного отдать ему резервный номер. Загнал близких и домашних в черный список. Дозвонился коллеге и договорился, чтобы тот оформил на Павла отпуск. Пересчитал деньги и проверил остаток на банковской карточке. Денег было мало, и безденежье на фоне вечной необходимости непонятных трат окончательно добило Павла.

Он быстро добрался до гостиницы. Его задачей было найти в центральном округе продуктовый магазин, купить в нем чего-нибудь поесть и водку — много водки. Громоздкого, брякающего бутылочным стеклом пакета, который он притащил на стойку регистрации, Павел не постеснялся и даже уловил в дежурном, встретившем клиента, понимание. Менеджер лично проводил гостя в номер, и не успел он скрыться, как Павел уже распаковывал бутылки. Потом он напластал ломтями колбасу, порезал огурцы и по-турецки уселся на диване. Засветил безмолвную телевизионную картинку и, механически следя за ее мельканиями, принялся пить, иногда обращаясь к кому-нибудь на экране.