Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

7 августа. 3. Иерусалим. Неожиданно болит голова и поднялась t°. Лежу на кушетке, читаю.

Был Эмануэль Левитин, красивый полурусский-полуйеменец, говорили о духовном кризисе Израиля и пр. Он едет до осени в Европу.

Катя Арнольд-Меламид заехала за ключами от яффской квартиры Ев. Ар. Разговаривали за чаем. Хорошая она девка, но из другого мира, какого-то мира глухих.

Манифесты русских имажинистов – облаивали футуристов, а сами жалкие эпигоны футуризма и еще писали плохие стихи.

8 августа. 4. Иерусалим. Читал. Получил на почте пачку «Эха» от Марамзина. Зашел к А. Офеку на минуту.

Был у меня некий Ицхак Сассон, марочник, предложил участвовать в выставке рисунков на конвертах с маркой «Шалом».

9 августа. 5. Иерусалим. Читаю. Был Рудольф Вольфер, показывал книгу о Шмидте и свой билет Союза худ.

Был Меир Люши. Привез Яшке подарок от Саши Арария – уоки-токи. Обсуждали дела.

Приехали Рами Коэн и Саша Аккерман. Говорили о делах, обсуждали.

Позвали Авраама Офека. Обсуждали дела.

Рами ночует у меня, разговаривали, пили чай, легли спать поздно.

10 августа. 6. Иерусалим. Чаепитие с Рами. Пришел Аккерман. Обсуждали выставку «Левиафан 2».

Неожиданно приехал Яшенька, один, по железной дороге из Натании. Был страшно рад уоки-токи[128].

Мы с Сашей Аккерманом были у Авраама Офека, выбрали фото для каталога и выбирали его работы для выставки «Левиафана».

Обсуждали с Аккерманом дизайн каталога.

Вечером я был у Фимы и Карин на ужине. Плюс: Аарон Априль с Леной и Эммануэль Пратт. Пили водку, болтали и смеялись.

11 августа. Шб. Иерусалим. Была Тамара Гуткина с практическими советами к перестройке квартиры.

Был Иосеф Цуриэль.

12 августа. 1. Иерусалим. Приезжала Лена Рабинович, писала о моск. художниках. Показывала свои рисунки, она способна. Привезла свои стихи, я сказал, чтоб 2 года не писала стихов и читала Хлебникова и футуристов.

Приехали из Натании Ирка и Златка, красивые и загоревшие.

Был у нас Элиэзер Эфраим (Лейзер Фроим), мой старшина, следователь таможни. Привез на показ свою акварель. Пили кофе и говорили об арабах.

Был инсталлятор Авраам Коэн, смотрел квартиру и бойлер и через пару дней предложил свои цены на переделку.

Был Борька Азерников. Пили чай.

Смотрели короткие фильмы по телевизору (израильские), и вдруг увидел Наоми Бахар, мою старую знакомую, бывшую актрису Хана.

Была Тамара Гуткина, пили чай, беседовали о перестройке квартиры.

13 августа. 2. Иерусалим. Златка выкинула постель из шкафа и забралась туда вместе со всеми своими куклами. Наше сокровище.

Саша Аккерман принес макет каталога, мы его обсуждали.

Ирка работает в «Ахве».

Вечером преподавал в рисовальном кружке в Гило.

Фильм по телевидению, книги о русск. искусстве (авангард).

Саша Арарий звонил из Нью-Йорка.

14 августа. 3. Иерусалим. Письмо от Вальки Воробьева, получившего «Левиафан» № 2. Осыпает меня высшими похвалами и пишет, что «Левиафан» в Париже – сенсация. Прислал свои фото и изъявления преданности и дружбы, но в 1978 г. в Париже у него не нашлось времени, чтобы принять нас с Иркой.

Ирка пришла из «Ахвы», и я на кухне читал ей стихи. Производил отбор лучших русских стихов.

Пили чай с Сашей Аккерманом и Иркой. Саша сказал, что Офек – это тоже мое произведение, а публика просто не представляет себе, что же произошло с Офеком на самом деле. Но Офеку Саша не доверяет. И я думаю, что Офек предаст меня, если почувствует, что «Левиафан» не нужен ему. Но пока что Офек работает на «Левиафан», и у меня до сей поры нет 4-го человека.

Мы с Сашей были у Офека. Застали Арика Килемника. А потом обсуждали, что Офек должен подготовить к выставке.

Были с Сашей Аккерманом у Иохевед Вайнфельд. У нее художница-израильтянка из Бостона – Эсти Цаал с мужем-психологом. Мы говорили о языке иврит. Я подарил Иохевед каталог «Левиафана», и она нашла, что это интересно. Я объяснил им практические цели «Левиафана» – независимость израильского искусства. Иохевед подарила мне свой каталог. Она человек талантливый, но не оригинальный.

Смотрел телевизор, читал.

15 августа. 4. Иерусалим. Читаю «Зияющие высоты» А. Зиновьева. Модная нынче книга, и недаром модная, ибо пустая. Сатира на советскую систему. Построена на интеллигентских шуточках и парадоксах. Убийственно скучная, а через некоторое время, когда перестанет быть актуальной, исчезнет как дым.

Поэт Полонский. Очень плохой. Это было время дилетантов и бездарностей (были, конечно, и редкие исключения) – и неудивительно, что Пушкин засиял им всем первой звездой, он-то был талантлив. Дворяне писали от безделья, а разночинцы – от нищеты.

Умер скульптор Дан Кулька. Ему было ок. 40. Он убежал из психлечебницы, его нашли без сознания в ателье.

16 августа. 5. Иерусалим. Офек купил у меня ок. 100 книг поэзии на иврите. С ним и с Сашей Аккерманом обсуждали дела и каталог.