Личное дело. Правда о самых известных деятелях истории России XX века

Другой вопрос, что, конечно, он не был ангелом во плоти. Вообще было бы наивно полагать, что профессиональный революционер, служивший в органах ВЧК чуть ли не с первых дней, не имел вообще никаких прегрешений. Конечно, имел. Много чего было в жизни Бокия. Но давайте при этом никогда не будем забывать, что криптографическая служба — это целиком и полностью его заслуга. Что не будь Бокия, никто, может быть, и не знал бы гениального химика Евгения Гоппиуса, который придумал моментальную схему уничтожения шифровальных книг. Не будь Бокия, многие документы, совершенно секретные руководства Советского Союза наверняка были бы расшифрованы на Западе, потому что, что греха таить, перебежчиков у нас было немало, и зачастую уходили они за границу вовсе не с пустыми руками, а напротив, старались приносить как можно больше документов, тем самым увеличивая собственную капитализацию. Но толку с этого зачастую было мало — многое из того, что придумали сотрудники Глеба Бокия, просто невозможно было расшифровать.

Вообще у меня даже есть подозрения, что некоторые документы, которые хранятся сегодня в архивах, до сих пор засекречены, а ключей, наверно, мы никогда и не найдем, потому что некоторые ключи, как опять же вспоминали его сотрудники, Бокий просто держал у себя в голове, не доверяя их бумаге. Это свидетельствует об уровне его профессиональной подготовки, а самое главное, об особенностях его памяти: вы попробуйте заучить хотя бы простой гамбетовский ключ. Ну для примера можете попробовать попрактиковаться на «Беседах с Гете». Зашифруйте главу какую-нибудь, ну пятнадцать-двадцать строф, и запомните это наизусть. Мне думается, что свежесть этого чувства будет вас потом еще долгое время преследовать. А здесь речь идет не о столь простых ключах и, самое главное, не о столь простом объеме информации. Я не знаю, как Бокий развивал свою память, может быть, у него это было от природы. Может быть, среди его людей были специалисты, которые помогали, что называется, разработать человеческую память. Мы с вами, к сожалению, этого никогда не узнаем. Даже если бы он не пострадал в ходе репрессий 37-го года, едва ли такие люди когда-то написали бы воспоминания о своей жизни, о том, что они видели, чему были свидетелями и что они запомнили. Такие, как Бокий, обычно воспоминаний не оставляют, масштабных интервью не дают и в фильмах для потомков не снимаются. Они умирают тихо, унося все свои многочисленные тайны в могилу.

Меня, когда я впервые услышал про Бокия, не покидал один вопрос: следователи, зная, кто перед ними сидит, пытались выбить показания о контрреволюционной деятельности, о каких-то там масонских, немецко-фашистских организациях и т. д., они ведь должны были понимать, кто перед ними сидит. Этот человек выдержал двенадцать арестов за годы революционной деятельности и никого не сдал. Его шифры не смогли раскрыть лучшие специалисты охранки. Поэтому, видимо, единственное, что оставалось в тот момент, — это пришить классическое обвинение в контрреволюционной работе, в шпионаже в пользу Великобритании. И следователь даже не задумывался над тем, что, если бы такой человек, как Бокий, работал на британскую разведку, больше можно было бы вообще никаких агентов в принципе в стране не иметь. Бокий знал все! Самые сокровенные тайны страны. И из того, что на Западе ни о чем толком не было известно, можно сделать только один вывод: конечно, никаким агентом британской или любой другой разведки он не был. Наоборот, он был невероятно преданный революции человек.

Жизнь его, к сожалению, трагично оборвалась, но это характерная история для 1937 года. Я это пишу для тех людей, которые сегодня, спустя более восьмидесяти лет с тех страшных событий, по-прежнему уверены, что все тогда было сделано правильно. Может быть, жизнь Глеба Бокия заставит кого-то задуматься и по-новому осмыслить все произошедшее в нашей стране в конце 1930-х годов.

Кровавый палач Мартын Лацис (1888–1938)

Я убежден, что подавляющее большинство тех, кому сейчас от 20 до 45 лет, эту фамилию вообще никогда в жизни не слышали. Единственное, кто-то, может, вспомнит, что в фильме «Адъютант его превосходительства» был такой персонаж. Да, это тот самый Мартын Лацис (его настоящее имя Ян Судрабс). Только здесь я должен вас сильно огорчить. Тот образ, который был показан в знаменитом советском фильме, не имеет ничего общего с подлинной жизнью этого, не побоюсь слова, упыря. Вы знаете, когда меня спрашивают на творческих вечерах или выступлениях, как надо относиться к людям, которые «работали» в эпоху Гражданской войны на ниве людобойства, я так и говорю: упыри. По-другому их назвать невозможно.