Лигеметон. Ложный Апокриф

Без лишних слов к Мантикоре подскочил ветал, раскрыл изуродованный рот настолько широко, как не способен, пожалуй, ни один человек. Обильно полилась та самая кровяная жижа – она фонтанировала прямо в пасть Мантикоре. Складывалось впечатление, что это будет длиться бесконечно, тварь не сдавалась, но когда уже ветал начал чахнуть, зверь (наверное, к этому моменту его брюхо наконец-таки наполнилось все разъедающей кровью до отказа) поубавил пыл и, кажется, заскулил.

Вне всякого сомнения тауматург не жалел Силы и крови, и остановился только когда стал похож на столетнюю развалину. Он хлопнулся на лопатки, и больше от его не было слышно ни звука.

Спустя минуту Мантикора тоже затихла. Ее пламенно-золотые глаза потускнели, хвост вмиг отпал как у ящерицы, а мраморное тело накалилось, стало разжижаться и горячая порода, растеклась по телу Химеры (презирая силу тяжести, потекла во всех направлениях; даже вверх), а потом отвердела за считанные мгновения.

Бач, судя по виду, истощенный во всех смыслах (физическом, эмоциональном, мистическом) остался единственным, кто устоял на своих двоих и не потерял сознания.

Переводя дух, он оперся на одну из десятка рук Химеры, что минуту назад отчаянно силилась избавиться от мрамора и по этой причине застыла так, словно сдирала с себя кожу.

– Какой гротеск, – проронил нол, перед тем как провалиться во тьму беспамятства.

***

Бач-Чернобог высвободил руку от моего захвата, и я вернулся в здесь и сейчас.

– Ну что, малыш Джонни, теперь ты вкусил правду. Как она тебе?

– Горше полыни, – почти не разлепляя пересохших губ, ответил я.

Забери всех Батна, выходит, все до последней капли – ложь. Идеалы Лигеметона…Лилит…высшая цель… даже история про серийного убийцу в этом самом парке… А Умник…его тварь…

– Мантикора.

– Он снова ее создает.

– Что?! Нужно его остановить!

– Как?

– Рассказать Архонтам.

– А ты не забыл, что в бегах и каждый легаш, шлюха и тень без устали рыскают в твоих поисках, а?

– Батна их забери!

– К тому же сомневаюсь, что Архонты прислушаются к словам Расстриги.

– Кого?

– Так тебя окрестили.

– Ясно. – Переводить время и силы на дурацкое прозвище в данный момент было расточительно. – А что насчет тебя? Раз ты в курсе, почему не расскажешь им?

– Зачем? – Бач уставился на меня в недоумении.

– Ну как?! С помощью этой твари он будет убивать сефиротов!

– Контролировать их.

– Вот как? – Внутри меня просыпался вулкан раздражения. – Похоже, ты уже у него на крючке, не так ли?

Бач сам того не осознавая коснулся места, где отсутствовало правое ухо.

– Ты выбился в дамки, малыш Джонни. Нет, не так. Точнее сказать, ты наша темная лошадка.

– Кончай с аллегориями и выкладывай суть.

Чему-то во мне хотелось заехать нолу в единственное ухо кулаком, но другая часть требовала ответов на все те вопросы, что кипели в голове с той самой ночи, когда я изменил своим же принципам.

– Мортимер…

Пискнул телефон. Бач сунул руку в карман облезших штанов, достал мобильник, щурясь, уставился на миниатюрный светящийся зеленым светом экран, прочитал сообщение, после чего сказал уже совсем другое:

– Надо отлучиться.

Из меня вырвался рык, почти как у Мантикоры.

– Надеюсь, это не займет много времени. Впрочем, – он снова прикоснулся к шраму, – если есть желание, можешь понаблюдать.

Нол прижал ладонь с растопыренными пальцами к дощатой стене. Повеяло безрадостной полынью. Затейливые черные узоры потянулись от руки во все стороны, сгустились, соткались в дверь похожую на смоляную штору со складками. Один шаг – Бач исчез, а чернота заколыхалась, пошла рябью, занавес приоткрылся.

Пиковая Дама поправила подол коктейльного платья, осматривая себя в больно знакомом мне зеркале. Напротив нее стояли Фламинго и Второй Капоне (он впервые на моей памяти влез в некое подобие костюма, из-за которого выглядел чопорно). Они переговаривались о грабителях банка, и, как правило, беседа выглядела напряженной. Чуть в стороне закрывая проход в комнату с гротескной статуей (тайна ее происхождения не добавила к ней симпатии) стоял молчаливый Артур Грэм на пару с Умником. Депинпик тоже был там. Он топтался на одном месте будто бы полностью абстрагированный от внешнего мира.

Бач побрезговал парадной дверью – вошел через собственную, а потому застал всех врасплох.

– Ну и по какому поводу собрание?

– Ай-к! – чуть ли не подпрыгнула на месте Синтия Мун. – Бач, накажи тебя Лилит, ну нельзя же так пугать!

– Нашел его?– с ноткой надежды спросил Фламинго.

– Нет пока.

– Вот ни грамма кокса не поставил бы на то, что именно Версетти окажется крысой.

– И не говори, милый. В Лигеметоне завелся Иуда. Жуткие времена пошли.

Инч Мондел привлек всеобщее внимание, тактично кашлянув в кулак в туго натянутой белой перчатке.

– Семь дней прошло. Время настало. Следуйте за мной.

Мажордом повел Архонтов за собой по спиральной лестнице вниз. Гулкими шагами дэймос шел сразу за ним. Бач шел последним, его тень была «окном», таким образом, процессию замыкал я.

На нижний этаж ваш покорный слуга – впрочем, как и любой другой сефирот – заглядывал один единственный раз – во время посвящения.