Лигеметон. Ложный Апокриф

Внутри ничего кроме серого дыма и жара. Как только Годрик сменил облик, головокружение, удушье, а также зуд на коже мигом сгинули. Но главное – возможность смотреть через завесу дыма. Со скоростью гончей он влетел в первую спальню – пусто; во вторую не войти – крыша рухнула и остается только надеяться, что старика там нет; на кухне – тоже нет. Дверь во внутренний двор была наглухо закрыта с наружной стороны. Годрик сокрушался, теряясь, где же, растопчи его бык, Дон Диего. Где он еще не смотрел? С замиранием сердца он проверил обугленный шкаф; устремился в спальню, заглянул под кровать и нашел! Забросив старика на плечо он вылетел из дома за миг до того как с грохотом обрушилась крыша.

– Диего! Диего! – Годрик тряс его за плечи, крича громче тресканья огнища за спиной. Растерянный, он то прижимал ухо к его груди, то рычал, чтобы принесли воду.

Наконец кто-то поставил рядом ведерко, Годрик сунул в него руку – ледяная вода обожгла ладонь – и в этот момент он прекратил лгать самому себе: вода, люди, химерия …ничто уже не заставит бездыханное тело открыть глаза.

Годрик сидел на коленях. Утирал щеки, только лишь сильнее размазывая копоть. Он натер лицо докрасна, а глаза с фиолетовым ободком покраснели до химеричности.

– Как же так? Валенсия? – Тут Годрик понял, что она куда-то исчезла. – Где? Где Валенсия? Что случилось? – допытывался он у толпы.

И только спустя десять минут получив внятный ответ, рванулся вдогонку за ней. Краем сознания отметив, что способен взять след по запаху, он мчался, почти не касаясь земли. Только бы успеть, думал он. В этот раз надо успеть.

След привел его к трехэтажному дому на окраине города. Взлетев по лестнице на второй этаж (при этом испытав чувство дежавю), не обращая внимания на высунувшиеся из дверей лица, он вышиб нужную дверь.

Валенсия стояла к Годрику боком. Направив все внимание на прижимавшегося как тортилья к сковороде мужчину.

– Mató!²⁸ – все повторяла она. Голос ее дрожал, как и оружие.

Рука, прижимающая рукоять рапиры к вздымающейся груди грозилась вот-вот выстрелить и растянуться пружиной. А острие смотрело точно в горло. Не сразу, но Годрик узнал втянувшего голову в плечи мужчину. Тот самый ненормальный постоянно вызывающий Дона Диего на дуэль. Очевидно, горечь поражения-таки выжгла у него совесть.

– Валенсия. Не надо.

– Годрик? – не поворачиваясь, удивилась она. – Я думала ты тоже…

– Диего жив!

– Ложь! Этот подонок признался, что убил его ударом по голове, а затем поджег дом!

– Он свое получит. Только не так.

– Вендетта, Годрик. – Она напрягла руку, пытаясь унять тремор, но та продолжала мелко подрагивать.

– Послушай меня.

Она не стала. Она решилась. Выкинула руку вперед. Счет пошел на секунды. Годрик рванул с места… Немного погнутая рапира вошла через затылок и выглянула из горла. Красное острие вперилось ровно между глаз своему владельцу, и тот обмяк, грохнулся на пол.

– Нет! – Валенсия потянула клинок на себя.

Годрик развернулся. Через секунду он начнет захлебываться кровью, упадет на колени, а после – лицом в пол. Этого она ждала. Сейчас. Вот уже. Но ничего такого не случилось.

– Годрик?

Он даже не прижимал руку к шее. Валенсия не поверила глазам – рана (красная точка над кадыком) затянулась в один момент. Годрик стер пальцем каплю крови не оставив и следа от летального укола.

– Как?

– Это важно?

– Кто ты?

– Я… твой hermano²⁹.

Пережив ураган эмоций, Валенсия кивнула.

– И всегда им останешься. Но мне нужно покончить с ним.

Убийца-поджигатель по-прежнему тряпкой валялся на полу.

– Быть убийцей тебе не к лицу, – скривился Годрик.

– Это кровная месть. Ты бессилен помешать мне.

– Я мог бы стать твоей тенью.

– Мы оба знаем, что нет. Ты вбежал в полыхающий дом и вышел без единого ожога. Люди видели. Они запомнили тебя. Уходи.

– Я не…

– Уходи! Беги!

– Если ты его убьешь, тебя…?

– Бросят в тюрьму.

– Я не позволю.

Годрик выпустил когти.

– Нет! – Валенсия схватила и стиснула звериную лапу. – Если убьешь его, ты мне больше не брат. Это МОЙ долг.

Годрик выпускал и прятал когти, снова и снова. Почти в такт ее дыханию. При любом исходе он потеряет ее.

Они бросили друг на друга прощальный взгляд, глаза их обожгли слезы.

На заре следующего дня Годрик Вортинтон с рапирой на поясе сел на корабль и покинул «страну розового заката».

Пересекши Атлантический океан, ученик Де ла Вега сошел в Рио-Гранде – единственном городе, не забравшем у него ничего, а как раз наоборот. Там он впервые вкусил душу. Потом еще одну. И еще. Жатва поистине была грандиозной. С ростом Силы все отчетливей слышался Зов и, причем такой родственный. Годрик последовал на север. Поглощая по пути души, он пережил страсть сколько приключений и даже столкнулся с потусторонними силами, не имевшими ничего общего с его природой.

В 1933-ем Годрик Вортинтон достиг пункта назначения – города совсем не похожего на «Большой дым» или Асьенду. Очагом мистического Зова оказался особняк, явственно выделяющийся на фоне современных зданий.