Лираэль

Она нередко слышала краем уха, как другие молодые девушки-библиотекари свободно рассуждали о мужчинах, иногда даже с пикантными подробностями. Но эти любовные связи для Клэйр были явно куда менее важны, чем Прозрение и работа в Обсерватории, и Лираэль смотрела на мир глазами своих сестер. Прозрение – самое важное, что только может быть; Прозрение стоит на первом месте. Как только Прозрение пробудится в ней, тогда она, может, и задумается, не последовать ли примеру прочих Клэйр, не пригласить ли мужчину в верхнюю трапезную на ужин, потом на прогулку в Благоуханном саду, а потом… потом в свою спальню.

На самом деле Лираэль даже представить себе не могла, что какой-нибудь мужчина ею заинтересуется – она же не настоящая Клэйра. Девушке казалось, что, как и во всем прочем, настоящая Клэйра, куда более интересная и привлекательная, с легкостью затмит ее.

Даже после работы Лираэль держалась особняком от всех прочих юных Клэйр. Освободившись из библиотеки в четыре часа пополудни, большинство возвращались в Палаты Юных, или в свои собственные комнаты, или в какую-нибудь из трапезных, или туда, где Клэйры обычно проводили досуг, – как, например, Благоуханный сад или Солнечные ступени.

А Лираэль всегда направлялась в противоположную сторону, вниз по лестнице от читального зала в свой кабинет – будить Шкодливую Псину. Вместе с повышением в должности девушку перевели в новый кабинет – более просторный и оснащенный собственной уборной, с раковиной, унитазом и с горячей и холодной водой.

Псина просыпалась, бурно приветствовала хозяйку, девушка подбирала и расставляла по местам все опрокинутые в ходе песьего ликования предметы, и Лираэль с Псиной обычно дожидались начала собрания ночной стражи, когда все дежурные библиотекари ненадолго сходились в главном читальном зале и получали каждый свое задание. Тогда Лираэль с собакой, будучи уверены, что уж теперь-то никому на глаза не попадутся, прокрадывались вниз по главной спирали на Древние уровни, куда другие библиотекари почти не заглядывали.

За несколько лет Лираэль хорошо изучила Древние уровни и многие их секреты и опасности. Она даже тайно помогала другим библиотекарям; правда, они об этом никогда не узнали. По меньшей мере трое непременно погибли бы, если бы Лираэль с Псиной не покончили с несколькими крайне неприятными существами, каким-то образом пробравшимися в библиотеку.

– Да идем же! – гавкнула Псина, высовываясь из дыры. Лираэль уже надела оболочку выдры, но вот с животом что-то было явно не так. Живот смотрелся иначе – но почему, непонятно. Девушка обернулась взглянуть, в чем дело, и кубарем покатилась по полу.

– Вижу, ты здорово гордишься новой жилеткой, – промолвила Псина, принюхиваясь.

– Что? – переспросила Лираэль. Она присела на задние лапы и, нагнув голову, пригляделась к пушистому пузику. Оттенок серого заметно изменился, но девушка вроде бы в оболочке ничего не меняла.

– Ледяные выдры краснопузыми не бывают, мисс вторая помощница библиотекаря, – сообщила Псина. – Ну, пошли!

– О! – поразилась Лираэль. Прежде цвет ее шерсти никогда не менялся. Похоже, искусство создавать хартийные оболочки уже дается ей непроизвольно. Заулыбавшись, девушка-выдра запрыгала рядом с Псиной. Они уже давно собирались исследовать, что там, внизу, но прежде им всякий раз что-нибудь мешало. А вот теперь они непременно выяснят, что за неведомые пределы начинаются там, где главная спираль заканчивается.

– Здесь туннель обвалился, – сообщила Шкодливая Псина, крутя хвостом так энергично, как будто поделилась очень даже радостным известием.

– А то я не вижу! – огрызнулась Лираэль. Она пробыла в шкуре выдры вот уже два часа, и теперь ее все раздражало. Оболочка становилась все неудобнее – как жаркая, колючая одежда, что жмет в самых неподходящих местах. Причем девушку ничто не отвлекало от неприятных ощущений, ведь лаз в конце главной спирали оказался довольно скучным. Спустя какое-то время он расширился, но по-прежнему зигзагообразно петлял вправо-влево и так ни разу и не вывел ни к каким любопытным перекресткам, залам или дверям. А теперь вот дорогу преградила стена обрушившегося льда.

– Ну и нечего тут ехидничать, хозяйка, – отозвалась Псина. – Здесь, между прочим, есть обходной путь. Ледник продавил камень, но некогда жук-сверляк прорыл ход прямо надо льдом. Если мы туда вскарабкаемся, мы, наверное, сможем протиснуться в лаз и перебраться на ту сторону.

– Прости, – вздохнула Лираэль, пожимая плечами, – и это текучее движение волной прошло по всему длинному пушисто-белому выдриному тельцу. – Тогда чего же мы ждем?

– Так ведь уже время ужина, – чопорно напомнила Псина. – Тебя недосчитаются.

– То есть это ты недосчитаешься лакомых кусочков, которые я тебе притаскиваю, – проворчала Лираэль. – Меня-то никто не хватится. Кроме того, ты же в еде не нуждаешься.

– Не нуждаюсь, но поесть люблю, – запротестовала Псина, расхаживая взад и вперед и ловко уворачиваясь от ледяных глыб, что откололись от ледника и теперь загромождали проход в туннель.