Лираэль

– Что! – воскликнула Псина, недоверчиво насторожив уши. – И даже не заглянуть внутрь? С каких пор ты вдруг стала мисс Нам-не-следует-здесь-находиться?

– Он мог перерезать мне горло, – дрожащим голосом пролепетала Лираэль. – Он едва не убил меня.

Шкодливая Псина раздраженно закатила глаза и плюхнулась на передние лапы.

– Да он просто проверял тебя, убеждался, что в тебе есть Кровь. Ты – Дочь Клэйр, и никакой фантом, созданный с помощью магии Хартии, не причинит тебе вреда. Хотя, поскольку внешний мир полон опасностей, ты давай уже привыкай к мысли, что нельзя сразу сдаваться, испугавшись первого же пустяка!

– А я правда Дочь Клэйр? – прошептала Лираэль. Глаза ее наполнились слезами. Она подавляла свое горе весь год, но в день рождения приходилось тяжелее всего. И прямо сейчас боль рвалась наружу. Девушка опустилась на корточки и крепко обняла Псину, не обращая внимания на вонь мокрой собачьей шерсти. – Мне уже девятнадцать, а Прозрение ко мне так и не пришло. И я не похожа на всех прочих. Когда фантом направил на меня меч, я вдруг поняла: он все знает. Он знает, что я не Клэйра, и он убьет меня.

– Но он тебя не убил, потому что ты Клэйра, дурочка, – мягко проговорила Псина. – Ты же часто видишь охотничьих собак и знаешь, что иногда в помете рождается щенок с болтающимися, а не стоячими ушками или с бурым окрасом, а не золотистым. Но они все равно – часть своры. Ты просто-напросто щенок с болтающимися ушами.

– Но я не могу провидеть будущее! – воскликнула Лираэль. – А примет ли свора собаку, которая не наделена нюхом?

– Ты наделена нюхом, – возразила Псина вопреки логике. И лизнула хозяйку в щеку. – Кроме того, ты наделена другими талантами. По части магии Хартии все прочие тебе в подметки не годятся, так?

– Так, – прошептала Лираэль. – Но магия Хартии не считается. Клэйры обладают Прозрением. Без него я ничто.

– Ну, вероятно, ты научишься чему-нибудь другому, – обнадежила ее собака. – Как знать, вдруг найдется что-то еще…

– Что же? Может, ты мне вышиванием предложишь заняться? – удрученно съязвила Лираэль, закрыв лицо мокрыми от слез ладонями. – Или, скажем, выделкой кожи?

– Жалость к себе лечится только одним способом, – объявила Псина без всякого сочувствия.

– Каким же? – буркнула Лираэль.

– А вот каким! – Псина подскочила и больно куснула хозяйку за икру.

– Ай! – вскрикнула девушка, вскочила на ноги и ухватилась за дверь, чтобы не упасть. – Ты чего?!

– Ты представляла собою жалкое зрелище, – объяснила Псина, пока Лираэль потирала икру, где на тонких шерстяных леггинсах обозначились характерные отпечатки собачьих зубов. – А теперь ты просто злишься, что во всех отношениях лучше, чем ныть.

Лираэль негодующе глянула на Псину, но промолчала: в голову просто не приходило достойного ответа, который не прозвучал бы… да, совершенно верно – раздраженно и капризно. Кроме того, девушка до сих пор помнила укус этой самой собаки в свой семнадцатый день рождения и совершенно не хотела добавлять к нему еще и шрам в память о наступлении девятнадцатилетия.

А Псина, склонив голову набок и насторожив уши, не сводила с хозяйки глаз в ожидании хоть какого-то отклика. Лираэль по опыту знала: собака может при необходимости сидеть так часами, так что продолжать себя жалеть было делом откровенно безнадежным. Наверное, Псина просто неспособна понять, насколько это важно – обладать Прозрением.

– Ну ладно, и как открыть эту дверь? – осведомилась Лираэль.

Сама того не сознавая, девушка оперлась на дверь, когда пыталась удержаться на ногах, резво подскочив от укуса. Она ощущала под ладонью магию Хартии, теплую и ритмичную: магия неспешно двигалась в лад с биением ее пульса на запястье и шее.

– А ты ее толкни, – подсказала Псина, подбираясь ближе и принюхиваясь к щели под дверью. – Фантом наверняка отпер ее для тебя.

Лираэль пожала плечами и уперлась обеими ладонями в дверь. Как ни странно, металлические заклепки, похоже, сдвинулись с места, пока она смотрела в другую сторону. Прежде они были разбросаны по двери в хаотичном беспорядке, а сейчас сложились в три отдельных узора, смысл которых, впрочем, оставался непонятен. Лираэль не представляла себе, какие именно символы находятся под ее ладонью, хотя чувствовала, как они оставляют свой отпечаток на ее коже.

Даже металлические заклепки были пропитаны магией Хартии. Девушка не знала в точности, что они такое, но в одном не приходилось сомневаться: эта дверь была истинным шедевром магии, сложнейшие заклинания создавали ее в течение многих месяцев – в придачу к искусной работе по дереву и металлу.