Лираэль

– Значит, если это и в самом деле гробница, возможно, ее построили для какой-то другой Лираэль, умершей давным-давно, – оптимистично предположила Псина. – Но с чего ты вообще взяла, что это крипта? Я вроде бы припоминаю, что на двери значились два слова. И второе из них – не «гробница» и не «могила».

– Тогда что же оно означает? – спросила Лираэль, устало поднимаясь на ноги, и мысленно потянулась за знаками Хартии, дарующими свет; руки ее уже изготовились начертить их в воздухе. Второго слова девушка даже не прочитала, но ей не хотелось признаваться Псине в том, что на нее просто-напросто накатила неодолимая убежденность: там, внутри – гробница. А уж прочитав свое собственное имя, она запаниковала и думала лишь о том, как бы отсюда вырваться и поскорее вернуться в безопасную библиотеку.

– Нечто совсем иное, – самодовольно объявила Псина.

На кончиках пальцев Лираэль вспыхнул свет – и озарил дверь.

На сей раз девушка долго вглядывалась в резные буквы, чуть касаясь пальцами глубоких бороздок на камне. Наморщив лоб, она снова и снова перечитывала надпись, словно буквы отчего-то не складывались в осмысленные слова.

– Не понимаю, – наконец произнесла она. – Второе слово – «путь». То есть тут говорится: «Путь Лираэль».

– Тогда, наверное, тебе следует войти внутрь, – подсказала Псина, ничуть не встревожившись. – Даже если ты не та Лираэль, для которой этот путь предназначен, все равно ты – Лираэль, и, на мой взгляд, это вполне убедительное оправдание…

– Псина, заткнись! – рявкнула Лираэль, напряженно размышляя. Если от этих врат начинается предназначенный ей путь, то возвели их по меньшей мере тысячу лет назад. Что вполне возможно, ведь Клэйры зачастую провидели фрагменты очень далекого будущего. Или возможных вариантов будущего, как говорили они сами, ведь будущее, по всей видимости, похоже на реку со множеством рукавов: они расходятся, сливаются воедино и разветвляются снова. Обучение Клэйр, по крайней мере как это представляла себе Лираэль, по большей части сводилось к тому, чтобы понимать, какие возможные варианты будущего наиболее вероятны – или наиболее желательны.

Но в версии о том, что давным-давно, в незапамятные времена, Клэйры провидели Лираэль, обнаруживалась нестыковка: ведь у нынешних Клэйр вообще не получается провидеть будущее Лираэль – и никогда не получалось. Санар с Риэлле рассказывали ей, что даже когда Девятидневная Стража нарочно попыталась ее провидеть, то ничего не узрела. Будущее Лираэль оставалось непроницаемым и непостижимым, так же как и настоящее. Никто из Клэйр ни разу не провидел ее, даже в случайных проблесках – скажем, в библиотеке или мирно спящей в своей постели месяц спустя. И этим она тоже отличалась от всех прочих: ей не дано провидеть и она остается для всех незрима.

А если даже Девятидневная Стража неспособна ее провидеть, то откуда бы Клэйрам тысячу лет назад узнать, что она сюда придет? И зачем они построили не только эту дверь, но еще и лестницу? Куда вероятнее, что этот путь назван в честь кого-то из ее предков – в честь какой-то другой Лираэль былых времен.

Девушка сразу почувствовала себя увереннее: почему бы в самом деле и не заглянуть внутрь? Она наклонилась вперед и уперлась обеими руками в холодный камень. Эту дверь тоже пронизывала магия Хартии, но на сей раз она не окатила девушку волной, а просто мягко запульсировала под ладонями. Вот так же старый пес у огня любит, когда его гладят, но понимает, что изъявлять бурный восторг нет нужды.

С трудом поддаваясь нажиму, дверь медленно провернулась внутрь, камень с пронзительным скрипом заскреб по камню. Из проема повеяло холодом; сквозняк взъерошил Лираэль волосы и закружил в танце огоньки Хартии. А еще потянуло сыростью; странное, гнетущее чувство, что накатило на Лираэль еще на лестнице, здесь заметно усилилось – так начинает понемногу пульсировать зубная боль, предвещая грядущую муку.

За дверью обнаружился обширный зал, уходящий ввысь и во все стороны за пределы озерца света прямо перед нею. Эта погруженная во мрак пещера казалась безграничной – похоже, ей не было ни конца ни края.

Лираэль переступила порог и вгляделась вверх, во мглу, пока не заныла шея, а глаза постепенно не привыкли к темноте. Странное нездешнее свечение, исходящее не от светочей магии Хартии, мерцало пятнами тут и там, в том числе и на такой высоте, что самые далекие проблески казались недосягаемыми созвездиями в ночи. Постояв еще немного с запрокинутой головой, Лираэль наконец поняла, что находится на дне глубокого провала, уходящего ввысь почти до самой Звездноскальной вершины. Девушка огляделась по сторонам: она стояла на широком уступе, а провал уходил вниз, в глубину, в еще более непроглядную тьму, возможно, к самым корням мира. А вместе с этой картиной пришло и узнавание: девушка знала только одну расселину, настолько узкую и глубокую. Гораздо выше через нее были переброшены закрытые мостики. Лираэль не раз ходила по ним, даже не сознавая, где она; и ей и в голову не приходило когда-либо заглянуть в эту страшную бездну.