Лираэль

Лираэль толкнула дверь рукой – та заскрипела. Девушка толкнула сильнее – и дверь внезапно сложилась гармошкой, разделившись на семь панелей. Лираэль даже не заметила, что при этом исчез один из трех символов и теперь оставались видны только два вида заклепок. Из двери хлынула волна магии Хартии, захлестнула гостью и каким-то образом перетекла в нее. Заструилась по жилам, наполняя ее пьянящим счастьем, подобного которому девушка не испытывала с тех пор, как Шкодливая Псина впервые явилась в мир скрасить ее одиночество. Магия забурлила в ее крови, заискрилась в ее дыхании – и разом сошла на нет. Лираэль, пошатываясь, прислонилась к дверному косяку. Отпечатки заклепок на ее ладонях поблекли и изгладились, не успела она их толком рассмотреть.

– Ух ты! – покачала она головой, одной рукою непроизвольно нащупывая теплый собачий бок. – Это что такое было?

– Дверь просто с тобой поздоровалась, – объяснила Псина. Вывернувшись из-под хозяйской руки, она рванулась вперед: когти резво зацокали по ступеням лестницы, уводящей вниз, в глубину горы.

– Как так? – удивилась Лираэль. Песий хвост встал торчком, заходил ходуном из стороны в сторону – и мелькнул уже внизу, на повороте спирали. – Разве двери умеют здороваться? Подожди! Да подожди же меня!

Но приказы, просьбы и даже уговоры Шкодливая Псина обычно пропускала мимо ушей. Впрочем, хозяйку она все-таки подождала – двадцатью ступенями ниже. Там сияло куда меньше знаков Хартии, и лестницу затянул темный мох. Без сомнения, здесь уже давным-давно не ступала ничья нога.

Псина вскинула взгляд на подошедшую девушку и тут же, сорвавшись с места, помчалась вниз, снова с легкостью опередив ее на двадцать ступенек. И опять исчезла из виду: издалека доносился только размеренный цокот когтей.

Лираэль вздохнула и неторопливо двинулась дальше, не слишком доверяя скользким, поросшим мхом ступеням. Там, внизу, таилось нечто пугающее; девушку угнетало тревожное предчувствие, всколыхнувшееся в глубинах подсознания. Некое смутно неприятное ощущение с каждым шагом давило на нее все сильнее.

Псина дожидалась, пока хозяйка не поравняется с нею, еще восемь раз, прежде чем они достигли наконец основания длинной лестницы. Лираэль прикинула про себя, что они спустились в недра горы ярдов на четыреста глубже, чем когда-либо на ее памяти. Здесь даже не было внедрений льда, что только усиливало ощущение чужеродности. Это подземелье не походило ни на одну другую часть владений Клэйр.

А еще, чем ниже они спускались, тем темнее становилось вокруг. Древние знаки Хартии, дарующие свет, тускнели и меркли; теперь вокруг слабо мерцало лишь несколько. Построившие эту лестницу начинали с самого низа, догадалась Лираэль, глядя на знаки. Те, что располагались глубже, были куда древнее прочих, и вот уже много веков никто не заменял их.

Обычно девушку не пугала темнота, но тут, в недрах горы, все было иначе. Лираэль сама призвала свет: вплела в волосы два ярких знака Хартии, и теперь подрагивающий поток лучей падал прямо ей под ноги, освещая спуск.

Внизу лестницы обнаружилась новая, скрепленная Хартией дверь. Псина, усевшись перед нею, задумчиво почесывала ухо. Эта дверь была из камня, и на гладкой поверхности просматривались крупные, глубоко вырезанные буквы Среднего алфавита – а также и символы Хартии, разглядеть которые способен только маг Хартии.

Лираэль наклонилась ближе, пытаясь их прочесть, и вдруг отпрянула и кинулась к лестнице, одержимая одной мыслью: бежать, бежать отсюда! Псина проворно метнулась ей под ноги; девушка споткнулась, упала, утратила контроль над заклинанием освещения, и яркие знаки погасли и снова канули в бесконечный поток Хартии.

Во власти безоглядной паники девушка ползала на четвереньках во тьме, пытаясь отыскать, где тут лестница. Но вот пальцы ее нащупали мягкий, влажный песий нос, а силуэт собаки вдруг засиял по контуру смутным призрачным светом.

– Ну ты молодец! – саркастически промолвила Псина, придвигаясь ближе и влажно засопев Лираэль прямо в ухо. – Ты никак вспомнила, что пирог в духовке оставила?

– Дверь, – прошептала Лираэль, даже не пытаясь подняться. – Это дверь в гробницу. Вход в крипту.

– Да ну?

– И на ней мое имя, – пролепетала Лираэль.

Повисла долгая пауза.

– То есть ты считаешь, кто-то взял на себя труд построить для тебя крипту тысячу лет назад, в надежде на то, что в один прекрасный день ты, может быть, объявишься в подземелье, войдешь внутрь и по счастливому совпадению тут-то с тобой и приключится сердечный приступ? – наконец проговорила Псина.

– Нет…

Снова воцарилось молчание. И нарушила его опять собака:

– А если предположить, что это и в самом деле вход в крипту, позволь полюбопытствовать: а что, имя Лираэль настолько редкое?

– Ну, кажется, меня назвали в честь двоюродной бабушки, а до нее была еще одна…