Лирика

Когда та милая турчанка
мое бы сердце приняла[15] —

За родинку на дивной щечке
я б отдал царства без числа!

Эй, кравчий, лей, что там осталось —
не сыщем мы в долинах рая

Счастливый берег Рокнабада
иль сад такой, как Мусалла!

Ах, эти шустрые певуньи,
что всем вокруг умы смущают —

Терпенье сердца расхищают,
как турки — яства со стола!

Красе возлюбленной не нужно
моей любви пустого дара —

Без притираний, краски, мушек
она всех более мила.

Пой о вине и о плясуньях
и не ищи разгадки мира:

Не развязал и не развяжет
никто заветного узла.

Красы Юсефа видя силу,
я понял рока неизбежность,

Что Зелиха стыда завесу
хранить от страсти не могла[16].

Меня бранишь ты зло, но радость —
прости мне бог, в гневливой речи:

Рубинам сладких уст пристойна
и эта горькая хула.

Мой друг, внимай же наставленьям —
для юных душ всего дороже

То слово ценное совета,
что старца мудрость изрекла.

Хафиз, нанизывай, как жемчуг,
стихи напевные газели —

Чтоб в небе звездным ожерельем
тебе рассыпалась хвала.

«О ветер утра счастливого...»

О ветер утра счастливого,
сторонкою той, что ты знаешь,

Пройдись ты в тот переулочек,
той самой порой, что ты знаешь.

Ты вестник тайны единственной,
к дороге взор мой прикован,

Прошу я — не смею приказывать,
так все мне устрой, как ты знаешь!

Скажи, что душа чуть жива еще,
скажи: «Ты ему, ради бога,

В рубине твоем жизнедательном
дары открой, что ты знаешь!»

Слова написал я в записочке,
чтоб взгляд чужой их не понял,

Сложи их ей, благодетель мой,
в понятный строй — как ты знаешь:

«Как мне, о краса, не надеяться
на пояс твой златотканный —

Скрывает вещицу чудесную
его покрой, как ты знаешь;

Твой меч для меня губительный —
мечта, как родник в пустыне,

Ты в плен взяла — так предай меня
той смерти злой, как ты знаешь».

Хафиз, в этом деле нет разницы —
что тюркский язык, что персидский,

Для сказки любви избери же ты
язык любой, что ты знаешь.

«Я вышел на заре...»

Я вышел на заре,
чтоб роз нарвать в саду,

И трелей соловья
услышал череду;

Несчастный, как и я
любовью к розе болен,

И на лужайке он
оплакивал беду.

По той лужайке я
прогуливался часто;

На розу я смотрю,
на соловья — и жду:

С шипом она дружит,
но также неразлучен

С любовью соловей —
все в том же он бреду!

Стенанья соловья
мне в сердце болью пали,

И утешенья сам
себе я не найду...

Так много роз цветет,
но кто сорвать их может,

Не испытав шипов
опасную вражду?

Хафиз, надежду брось
на счастье в этом мире:

Нет блага в нем, и все
нам к скорби и вреду!

«Вчера на исходе ночи...»