Лисий путь

Мы и приступили. Учитель Цинь работала на совесть. Стирала она так, словно портки и рубашки принадлежали ее любимым внукам. Терла песком, споласкивала, терла мыльным корнем, полоскала от души, и хлопала во воде со всех сил. А сил-то в ней было предостаточно. Я старалась не отставать, но мои движения не были такими точными. Признаюсь честно, стиркой я в своей жизни пренебрегала. Во времена отрочества и молодости у нас всегда был полный дом служанок, что отлично справлялись сами. Дедушка меня тоже воспитывал иными способами. А во времена моего бродяжничества, стирать, конечно, приходилось самостоятельно, но никогда еще прежде настолько грязное и в таком количестве.

- Сынок, помоги веревки натянуть.- Произнесла Цинь, отжимая очередную рубаху. Место на отведенной веревке закончилось.

Сынок и впрямь встал, воткнул меч в землю и послушно отправился натягивать веревки. Я прикипела глазами к мечу, но после поймала взгляд Цинь. Она покачала головой.

- «Не время еще»- Беззвучно шепнула она одними губами.

Я послушно вернулась к стирке.

Руки уже давно заледенели и ничего не чувствовали. Но я продолжала усердно тереть очередную рубаху песком.

- Ладно.- Прервал меня надзиратель.- Пока хватит. Идите за мной.

Мы послушно сложили недостиранное обратно. Не смотря на нашу старательную работу горы белья словно и не уменьшились.

Нас привели на открытую кухню и бухнули по миске горячей каши. В каше попадались вкрапления корешков и даже мяса. К каше дали по две лепешки и с умилением смотрели как мы жадно едим, подцепляя горячую кашу кусками лепешки, а кое-где и руками. Руки стремительно отогревались об горячие чашки, и жизнь мне снова начала видеться в более позитивных тонах.

После короткого, но такого приятного обеда мы вернулись к стирке, и стирали до позднего вечера. Ужасно ломило спину, а руки посинели от холода.

После ужина нас опять отвели к господину Вану.

- Я весь день наблюдал за вами.- Произнес он.- И пришел к выводу, что вы и впрямь говорите правду, или ее большую часть.

Мы почтительно поклонились. Он работы я практически не чувствовала свою поясницу, и согнувшись в поклоне еле-еле смогла после распрямиться.

- Поэтому я решил вам помочь!- Ван расплылся в самодовольной усмещке.- Я вас сам подвезу до Запретного Города. И даже подожду там. Посмотрю, как вам там император головы рубит. Какое никакое, а развлечение.

- Спасибо, господин.- Бухнулась в ноги Цинь, принимаясь эти самые ноги целовать.

Господин испуганно отскочил, отдергивая столь дорогие его сердцу конечности от слюней полоумной бабки.

- Полно- полно, перестань!- Воскликнул он.- Ступайте, отдохните, дорога предстоит долгая.

Мы опять принялись кланяться. После пятясь отошли. Господин Ван смотрел на нас и улыбался.

Спать нас уложили между двух разбойников: одного здорового, что так и воткнул рядом с собой мой меч, а второй мне был незнаком: молодой, еще безусый и улыбчивый.

- Тяжело тебе бабскую работу выполнять.- Пожалел он меня вечером, помогая расстелить циновки и протягивая нам колючий плед чтоб накрыться. Один на двоих, но и это уже было немало.

- Ничего.- Простонала я, вытягиваясь со стоном и давая отдых измученной спине.- Бабусе своей помог.

Бабуся лежащая рядом хмыкнула, но ничего возражать не стала.

Вскоре наши конвоиры сладко засопели.

- Где?- Шепотом спросила она у меня, наклонившись так близко, что шепот был почти неслышимым.

- Сосна, где мы проходили, после ручья. С длинными корнями.

Старушка кивнула и неслышно выскользнула из-под пледа. Я лежала, боясь пошевелиться. А вдруг ее поймают с моим дипломом и лопаткой? А вдруг она заблудится? Или еще хуже сбежит? Тяжелые думы одолевали меня всю ночь. Мои же охранники сладко посапывали рядом и их как раз ничего не беспокоило. Они даже не думали на самом деле охранять нас, и похоже, отлично выспались.

Цинь вернулась к самому рассвету и на мой немой вопрос легко кивнула. Одежда ее нигде не топорщилась, поэтому я не могла догадаться, нашла ли она мои вещи, а если нашла, не найдут ли их и наши пленители.

- Где ты была?- Строго спросил ее здоровяк- охранник.

- Так, в кусты ходила, добрый господин.- Зачастила старушка.- Я же не таилась, спокойно пошла, свои дела сделала. Простите, что не разбудила, но так вам небось не интересно на мои прелести старенькие смотреть, да и я же здесь рядышком была. А вы так спали сладко, я и не стала будить. Я же рядышком.

Охранник поморщился и сделал ей знак замолчать.

Я тоже поднялась и с молодым охранником спустилась к ручью. Стирать он меня не заставил, лишь посмотрел, как я, старательно стуча зубами, умылась, не снимая рубахи, просто поплескав в лицо воды. Если он и хотел мне попенять на такую неряшливость, то прикинув температуру ручья промолчал. Сам он вообще не спешил совершать положенные утренние омовения.

Потом нас накормили завтраком, опять каша и пара лепешек. Очень вкусно и сытно. После к нам подошел сам господин Ван. Мы поднялись, кланяясь и благодаря за доброту.

-Плед себе оставите. В дороге может быть немного холодно.- Произнес он.

Мы опять начали бить поклоны, благодаря за доброту.