Литературная классика в соблазне экранизаций. Столетие перевоплощений

Конечно, шестнадцатилетняя Софи Марсо, признанная за дебют в фильме «Бум» и его продолжении самой многообещающей актрисой, заслужила того, чтобы в свои тридцать лет сыграть Анну Каренину. Ведь совсем молодой девушкой она уже играла рядом с Жераром Депардье и Катрин Денёв, Жан-Полем Бельмондо, Филиппом Нуаре и Джоном Малковичем, снималась у таких режиссеров, как Анджей Жулавски, Мел Гибсон, Микеланджело Антониони, считалась самой красивой и чувственной из молодых актрис своего поколения. Но роль Анны Карениной в фильмографии Софи Марсо, имеющей немало наград (в том числе у нее есть и премия «за выдающийся вклад в мировой кинематограф», полученная в 2003 году на юбилейном XXV Московском международном кинофестивале), не принесла ей ни славы, ни признания.

Имидж шального подростка, который она эксплуатировала во многих своих ролях, остался с ней и в этой работе: узкое личико, близко поставленные глаза, короткая челка до середины лба, затейливый пучок на затылке совсем не вяжутся с образом русской аристократки XIX века и с теми роскошными туалетами, которые она носит в картине. Хотя Лев Толстой числится среди ее любимых писателей (его портрет маслом написан самой Софи Марсо), прочтение роли Анны вызывает большие сомнения: почему-то она согласилась с навязанным ей режиссерским решением сыграть то, чего у Толстого категорически нет. В картине Роуза у Анны, забеременевшей от Вронского, происходит выкидыш на довольно позднем сроке; зрителю показывают Анну в постели, в окровавленном белье и почти в беспамятстве. Родильная горячка, случившаяся после выкидыша, не приводит к примирению Вронского и Каренина и их знаковому рукопожатию. Почему режиссер, а с ним и актриса решают, кому жить, а кому и не рождаться, и чем это кинематографически обусловлено, осталось неясным.

Режиссер счел возможным показать даже попытку грубого изнасилования Анны ее мужем, Алексеем Карениным (Джеймс Фокс), решившим, что Анна, несмотря на наличие у нее любовной связи на стороне, все равно обязана исполнять свой супружеский долг. Решил режиссер не пускать Анну и в оперу, где с ней должен был произойти скандальный инцидент; она осталась дома, как ее об этом просил Вронский, и провела вечер в рыданиях и в тумане от опиумных капель (кстати, светское общество Санкт-Петербурга в фильме пришло в театр слушать не итальянскую певицу Аделину Патти, как у Толстого, а оперную постановку «Евгения Онегина», премьера которой состоялась в Петербурге только в 1884 году). Кроме того: если в начале своего пристрастия к наркотику, который ей давали во время болезни, Анна разбавляет воду в стакане несколькими каплями настойки, то в конце она уже пьет неразбавленную опиумную настойку.

Накануне съемок в «Анне Карениной» Софи Марсо выпустила отчасти автобиографический роман «Лгунья» («Menteuse», 1996), в котором признавалась: «Слишком рано начавшаяся половая жизнь сделала меня истеричной и ранимой, ведь все мои романы, как правило, заканчивались печально. Только Анджею удалось дать мне покой и счастье, подарить лучшие роли в кино и чудо материнства»[424]. Кажется, именно эту истеричность, издерганность (а не безумную, ослепляющую страсть) она и играет в «Анне Карениной», с той поправкой, что и своего мужа Анджея Жулавски Марсо оставила ради американского продюсера Джима Лемли, с которым познакомилась как раз во время съемок «Анны Карениной», но позднее оставила Лемли ради Кристофера Ламберта, а позднее рассталась и с ним.

«Я взаперти, а ты свободен», – вот лейтмотив поведения Анны в конце картины. – Почему мне нельзя в свет?»

Совершенно не понятно, зачем режиссер вынуждает актеров то и дело произносить короткие реплики на ломаном русском языке, а после нескольких русских слов переходить на английский язык. Непонятно, почему события датируются в картине 1880–1881–1882 годами, в то время как роман Толстого был закончен в 1877 году. Перечислять, сколько разных ляпов (в костюмах героев, в орденах и медалях военных, в Российской символике) нет смысла, ибо их слишком много.