Литературные портреты: волшебники и маги

Когда Лоуренс познакомился с Фридой, ей исполнился тридцать один год, у нее было трое детей; муж обеспечивал ей приятное и необременительное существование; жизнь ее казалась счастливой или, по крайней мере, стабильной. И тут появился Лоуренс. «Мгновенно, – пишет Фрида, – он увидел меня насквозь, как будто я была стеклянной… „Вам совершенно неинтересен ваш супруг…“ – сказал он мне. Внезапно я поняла, что люблю его… Дальше все пошло очень быстро». Лоуренс предложил ей бежать с ним: «Я была в ужасе. Я знала, каким кошмаром это обернется для моего мужа, который всегда так доверял мне. Но сила неизмеримо более мощная, чем я, заставила меня пойти на это. Назавтра же я уехала».

Она отправилась с Лоуренсом в Германию. Что скажут гордые Рихтгофены о плебейском, худосочном, безвестном любовнике? Фрида прогуливалась с самой элегантной из своих сестер, когда увидела приближающегося к ним Лоуренса в фуражке и плаще. Сестра долго с тревожным вниманием разглядывала незнакомца и наконец сказала: «Ты можешь положиться на этого человека». Старая баронесса Рихтгофен продержалась несколько недель, но потом тоже сдалась: «Даже странно, что такая старая женщина, как я, может испытывать к мужчине столь теплые чувства, как я к этому Лоренцо».

В чем был секрет власти Лоуренса над женщинами? В искусстве нравиться? Но он вел себя резко и часто оскорбительно. Фриду, выросшую в роскоши, он заставлял стирать белье, стоять у плиты и выносить ночные горшки. Когда он впадал в ярость, то легко мог плеснуть ей в лицо красным вином. Иногда он ее бил; она давала отпор. Тем из своих друзей, у кого возникали сложности в отношениях с женой, он всегда советовал: «Всыпьте ей!»

Физическая привлекательность? Но он был хилым, а в скором времени и больным. Нет, за стенаниями многих обиженных им женщин угадывается более сложное чувство. Женщины ощущали в Лоуренсе нечто примитивное, близкое к их собственной природе. Как и их, его привлекала магия. «Только Лоуренс, – пишет Фрида, – умел научить человеческие существа искусству жить… Такой хрупкий, стоящий на пороге смерти, он с религиозной страстью ценил любое мгновение счастья… Я не жила, пока не стала жить с ним». Воистину слова страстной возлюбленной. А ведь с большинством мужчин бедные женщины так скучают. Разве можно заменить того, с кем жизнь играет всеми красками?

А главное – он предлагал им то сочетание силы и слабости, которое более, чем любой иной характер, удовлетворяло их полностью, ибо пробуждало нежность и любовную, и материнскую. Лоуренс, поражавший женщин своим талантом, в то же время вселял в них уверенность тем, что бесконечно в них нуждался.

«Я могу даже не пытаться что-либо сделать, если у меня за спиной не стоит женщина. Например, Бёклин[332], художник, да и любой человек подобного склада, не осмеливался расположиться за столиком в кафе, если не чувствовал за спиной стену. Я же не осмеливаюсь расположиться в этом мире, если за мной не стоит женщина… Любимая мною женщина в некотором смысле поддерживает мою прямую связь с неизведанным, где я без нее чувствую себя немного потерянным».

Фрида фон Рихтгофен более, чем любая другая, была создана той женщиной, которая могла обеспечить Лоуренсу эту прямую связь с неизведанным. Она была «женщиной без границ, частицей природы». Она открыла пуританину Лоуренсу радости языческой любви и высвобождения инстинктов. Он написал прекрасное и любопытное стихотворение, в котором восхищается, благодаря Фриде, собственным телом.

Она сказала мне: «Почему вы стыдитесь?
Зачем запахиваете рубашку,
В вырез которой отчасти видна ваша грудь?
Почему бы вашим ногам и прекрасным, сильным ляжкам
Не оказаться грубыми и волосатыми?
Я счастлива тем, что они именно таковы.
В вас говорит робость, да, глупая робость.
Мужчины – самые робкие создания,
Им всегда страшно покидать свое убежище.
Как змея уползает на свое ложе из мертвых листьев,
Так и вы спешите к своим одеждам.