Литературные портреты: волшебники и маги

Поскольку у ребенка было слабое здоровье, родители решили увезти его из Индии. И отправили пятилетнего сына в Портсмут, где поручили заботам семьи отставного морского офицера. В одиннадцать лет мальчик поступил в училище «Юнайтед-сервисез-колледж» в Вестворд-Хо[130]. В стихотворении, предваряющем книгу «Сталки и компания», он вспоминает, чему учили в британских школах: характер важнее знаний; человек, не слишком задумываясь и не споря, должен выполнять повседневную работу; и наконец, быть полезным своей команде и подчиняться командиру.

Здесь достойные мужи
Нас, избрав, учили,
Не скупясь на бич и плеть:
Ежедневно – бич и плеть
(Памятуй сейчас и впредь!) —
Ибо нас любили.

Так отплатим же мужам

Славным – славной данью,
Ибо, зная жизни смысл,
В нас вложили здравый смысл,
В полном смысле Высший смысл —
Тот, что выше знанья!

Мы вольны в своих путях,

Но всего свободней
Те, кто помнят, что един
Вечный мира властелин,
Войн и мира господин —
Промысел Господний.

Так учили нас мужи:

Чтобы без подпорок
Встать с колен – берись за труд
И, начав, окончи труд;
Хочешь, нет ли – места тут
Нет для отговорок.

Слуги древка и клинка,

Крючьев абордажных,
Что мы в силах дать Царям?
Что мы в дар несем Царям?
Жар сердец несем Царям —
Чистых, непродажных.

Так учили нас мужи

Долго, раз от разу:
Нерушим и тверд закон,
Чти предписанный закон,
Преступать не смей закон,
Выполняй приказы[131].

В семнадцать лет Киплинг получил от этих мужей славных все наставления, которым должен следовать молодой англичанин, чтобы начать взрослую жизнь. Он возвращается в Индию. К тому времени его отец становится хранителем Лахорского музея. С описания этого музея, который туземцы называют Домом чудес, начинается роман Киплинга «Ким». Чтобы заработать на жизнь, Редьярд поступает на службу в должности помощника главного редактора «Гражданской и военной газеты»[132]. Возможность наблюдать за передвижением по кабинетам редакции самых разнообразных репортажей, людей и событий – колоссальный опыт для писателя.

«Редакция притягивает к себе людей всевозможных сортов, и это не идет на пользу порядку. Дамы из зенана-миссии умоляют редактора немедленно бросить все и отправляться делать репортаж о христианской церемонии награждения на задворках какой-то деревни, затерянной в непроезжей глуши; обойденные по службе полковники, усевшись поудобнее, излагают замысел серии из десяти – двенадцати – двадцати четырех передовых статей на тему „По старшинству или по заслугам“; миссионеры интересуются, почему им не позволяют, помимо традиционных способов поношения собратьев по ремеслу, оскорблять их и из-под неуязвимого „по мнению редакции“; севшие на мель гастролирующие театры заявляются всей труппой и уверяют, что сейчас оплатить рекламу не могут, но по возвращении из Новой Зеландии или с Таити вернут долг с процентами; изобретатели механических опахал и несокрушимых мечей, колесных осей и вагонных сцепок приходят в редакцию, располагая неимоверным количеством чертежей, патентов и свободного времени; чайные компании, вооружившись редакционными перьями, неторопливо доводят свои рекламные проспекты до совершенства; секретари танцевальных комитетов требуют полнее описать блестящий успех последнего бала; врываются незнакомые дамы со словами: „Будьте любезны незамедлительно отпечатать сотню дамских визитных карточек“ (ведь это, вне всякого сомнения, входит в обязанности редактора); и всякий беспутный бродяга, кочующий по Великому Колесному пути, не преминет предложить свою кандидатуру на должность корректора. И все время звонит телефон, и в Европе убивают королей, и империи грозятся: „Придет и ваш черед!“, и мистер Гладстон обещает навлечь все кары небесные на британские доминионы, и черные мальчишки-курьеры гудят, как усталые пчелы: „Ру-ук-пись чай-ха-йех“ („просят рукопись сдавать“), а добрая половина газеты все еще пуста, как Мордредов щит»[133].