Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

К примеру, в июне 1774 года Малерб отрекомендовал разъездного торговца из Сен-Мезена по фамилии Планке, который за три месяца до этого отправился в путь, имея на руках рукописные каталоги STN, и вернулся с заказами на пятьдесят девять наименований, причем по большинству позиций требовалось от двух до четырех экземпляров. Прощупав потенциальных покупателей, Планке, судя по всему, решил, что может заказать у STN достаточное количество книг, чтобы заполнить ими половину своей повозки. В его заказе числилось несколько книг вполне легальных («Нравственные рассказы» (Contes moraux) Мармонтеля и романы мадам Риккобони), много Руссо (два экземпляра «Эмиля», четыре «Общественного договора» и два собрания сочинений в пятнадцати томах), некоторое количество книг Вольтера и Дидро и большой набор сочинений откровенно непристойного характера (четыре экземпляра «Терезы-философа», четыре – «Церковных лавров» (Lauriers ecclésiastiques)206 и три – «Аррасской свечи» (Chandelle d’ Arras)207). Он заказал даже экземпляр «Разносчика», скандальной сатиры за авторством Франсуа-Антуана Шеврье. Что он думал об этом тексте, сам будучи «разносчиком» (colporteur), сказать невозможно, поскольку заказ представляет собой всего лишь перечень названий, который практически лишен каких-либо комментариев и переписан рукой Малерба – возможно, по той простой причине, что Планке не умел писать.

Два месяца спустя Малерб сообщил, что к нему домой приходят все новые и новые разносчики и что ему нужно больше каталогов livres philosophiques: «Разносчики всеми силами стремятся заполучить именно эти книги. На них они зарабатывают больше, чем на каких бы то ни было других, потому что могут устанавливать практически любую цену, в зависимости от того, насколько сильно, по их мнению, тот или иной человек хочет завладеть такого рода литературой». В сентябре каталоги пришли, а Блезо и Планке вернулись за свежими запасами в обществе третьего бродячего торговца, которого Малерб по имени не называет. Все трое сделали крупные заказы, целиком составленные из запрещенных книг, а Малерб переслал их в Нёвшатель, запросив двухпроцентную комиссию и небольшое дополнительное вознаграждение за то, что он успешно привлекает новых покупателей.

Однако вместо того чтобы поощрить Малерба, из STN потребовали, чтобы он собрал деньги по всем выписанным векселям, прежде чем вести речь о следующей партии заказов от разносчиков. Малерб ответил, что он так и сделает, когда его протеже снова пустятся в путь весной 1775 года. Блезо уже неоднократно интересовался судьбой своего заказа в письмах, отправленных из Конфолана и Ангулема. Будет очень жаль разочаровывать его, а вместе с ним и Планке, добавил Малерб, – впрочем, может так случиться, что запросы обоих он сможет удовлетворить, заказав книги у бывшего партнера, а ныне конкурента STN, Самюэля Фоша, который вышел из дела после ссоры в 1763 году, открыл собственное предприятие и продавал livres philosophiques в огромных количествах. Этот аргумент заставил STN изменить позицию. Но когда в июне 1775 года отправленный из Нёвшателя груз прибыл по месту назначения, Малерб отписался, что не видел ни Блезо, ни Планке с прошлой осени. По слухам, оба пустились в бега, чтобы избежать банкротства. Планке оставил свой обычный маршрут и исчез где-то в родной Нормандии, а Блезо – в Лангедоке. Впрочем, Малерб легко может найти им замену; его же собственные дела идут теперь много лучше, поскольку отец передал ему некую собственность стоимостью в 10 000–12 000 ливров. Он вполне в состоянии самостоятельно выкупить товар Планке и распродать его среди своих новых знакомых, которые занимаются разъездной торговлей.

Одним из таких знакомых, внушавших большие надежды, был Ноэль Жиль, marchand forain, который базировался в Монтагри. В августе 1775 года Жиль целую неделю торговал в Лудёне. Малерб выправил для него медицинскую справку и продал ему книг на тысячу ливров, в основном «философских». Но через год Жиль объявил себя банкротом, о чем речь пойдет несколько ниже. Тем временем STN пыталось получить платеж по векселю на 237 ливров, которым Планке расплатился за доставленный ему груз. Наведя справки в Сен-Мезене, нёвшательцы выяснили, что человек с такой фамилией в качестве постоянного жителя там не числится. Малерб сообщил еще более скверную информацию: Планке отказался платить по долговым обязательствам на сумму в 1000 ливров, выданным на имя Пави в Ла-Рошели, и Пави хотел добиться его ареста, но найти его не удалось. «Есть подозрение, что он сдал балансовый отчет [то есть успешно прошел процедуру банкротства] в Коньяке… Один торговец из Тура, который продает гравюры и недавно купил у меня несколько книг, сказал, что знает его и ничего хорошего о нем сказать не может».