Любовь и так далее

Короче, я ей подыграл. Сказал, что назначу им справедливую арендную плату. Предположил, что это заставит Оливера сосредоточиться на поисках такого времяпрепровождения, которое в народе называется приличной работой. Естественно, они, как арендаторы, со временем получат право выкупить дом. А я, в свою очередь, обязуюсь поддерживать сдаваемую внаем недвижимость в надлежащем состоянии. Здесь я вплотную подошел к больному вопросу обоев, но муссировать не стал. Упомянул также более высокий уровень государственных районных школ. Сообщил, что моим подарком на новоселье будет (если, конечно, никто не сочтет это за оскорбление) кот по имени Плуто. И в самом конце, как подсказала мне интуиция опытного переговорщика, сделал еще одно предложение, дабы склонить чашу весов в нужную сторону: дескать, пока я не обзавелся полезными связями в Голливуде, могу присмотреть для Оливера какое-нибудь место в своей фирме. Если, конечно, это не будет расценено как подачка. После этого я разделил и сумму счета, и чаевые ровно пополам.

На встречу она пришла из мастерской, в закапанных краской туфлях. Старомодных, ярко-красных, с тонким ремешком и пряжкой. Туфли для степа? Для характерной роли? Что-то в этом духе. Очень трогательные.

ДЖИЛЛИАН: Стюарт неумеренно щедр. Именно так. Будь он умеренно щедр, мне было бы проще сказать: нет уж, мы сами как-нибудь, нам помощь не требуется, большое спасибо. Но он ничего не навязывает и в то же время держит в голове наши потребности, а этому противостоять очень трудно. Девочки зовут его Датак Стюарт, как будто он иностранец. И ведь ему подходит – он со всем соглашается: «да, так».

Оливер точит меня за упрямство, гордыню и несговорчивость. Не знаю… Подсознательно я все время задаюсь вопросом «почему?». Мы все ведем себя так, будто Стюарт разжился деньгами и теперь пытается загладить свою вину. Но дело-то обстоит иначе. Ситуацию можно (и нужно) рассматривать совсем в другом свете. До Оливера, как видно, это не доходит. Он почему-то думает: раз Стюарт преуспел, значит ему, Оливеру, причитаются дивиденды. Поэтому он и утверждает, что я страдаю излишней щепетильностью, а я утверждаю, что он страдает излишней наглостью. Стюарт же стоит в сторонке и говорит: вот вам и ответ, вполне очевидный. Разве я не права?

СТЮАРТ: Агенты по недвижимости сочли, что выселение жильцов займет более полугода. Я объяснил, что намерен сам вселиться в свой дом, но мне ответили, что нужно было заранее оформить требование и прочее. Похоже, они не хотели идти мне навстречу, так что я решил хотя бы съездить и осмотреть дом. От этого возвращения к прошлому остались смешанные чувства, но я постарался сосредоточиться на неотложных задачах. Арендаторов у меня трое. Я встретился с каждым по отдельности. Каждому сделал предложение. Объяснил, что оно действительно лишь до конкретной даты и что меня устроит только согласие всех троих. Говорил без обиняков. Единственно что – выдумал для себя беременную жену, которая возвращается из Штатов. Ну вот, собственно.

И нечего на меня так смотреть. Я не выгонял на мороз сирот. Не нанимал бандитов. Я всего лишь предложил сделку. Подобные ситуации не редкость: когда ты регистрируешься на рейс и вдруг оказывается, что все места уже заняты, тебе предлагают сто фунтов за согласие вылететь другим рейсом. Если пассажир спешит и сотня фунтов для него не деньги, он даже слушать ничего не захочет. Если же он студент и сейчас на каникулах, ему такое предложение только на руку. Плата за неудобство. Не хочешь – откажись, но тогда и претензий к авиакомпании не предъявляй.

Люди понимают, что такое сделка: в наше время сделки никого не шокируют, а наличность приятно греет руку. Я объяснил, что мои права на сданную в аренду недвижимость защищены законом. Согласился, что район очень хорош: не зря ведь я жил там до отъезда и теперь хочу туда же вернуться. Подчеркнул, что скорое решение вопроса выгодно всем. Предложил им обсудить подробности сообща. И был почти уверен в исходе этих переговоров. Мне сказали «нет», что означало «возможно, да» и было конвертировано мною в «да, спасибо». Половину суммы они получили авансом, а вторую получат, когда съедут. С каждого я взял расписку. Не для налоговой инспекции – боже упаси! – а для своей бухгалтерии.

Плата за неудобство. Чем плохо?

Оливер и Джиллиан сначала колебались, но, узнав, что дом поступит в их распоряжение уже через тридцать дней, стали смотреть на вещи более трезво. Я ждал, что напоследок мне предъявят какое-нибудь дополнительное требование. Так обычно поступают те, кто вот-вот получит желаемое. Можно подумать, люди не верят, что все так просто, вот и начинают усложнять, мелочиться. Да, я покупаю вашу машину, но только с тем условием, что вместе с ней получу мягкую игрушку, которая болтается на зеркале.

Джиллиан сказала:

– Есть одно условие. Мы запрещаем дарить нам кота.

В этом вся Джиллиан. Другие бы запросили больше, а она требует меньше.

– Ну хорошо.