Любовь: сделай сам. Как мы стали менеджерами своих чувств

Разработчики Алисы понимали необходимость «заточить» ее под потребности русскоязычного пользователя. Весной 2018 года они подтвердили в интервью автору этой книги: «Никто и не обещал, что будет легко» — это запрограммированный ответ. «Алиса не может быть слишком милой, слишком вежливой, — говорит менеджер Алисы Илья Субботин. — В нашей стране люди устроены не так, как на Западе. Им нравится, когда к ним обращаются с иронией, может быть, даже с долей черного юмора. Конечно, это не должно быть обидно — но и сюсюканья быть не должно». Субботин подчеркнул, что его команда в Яндексе много сил вложила в «воспитание» Алисы, чтобы избежать типичной для чат-ботов проблемы — молниеносного «машинного обучения» расистскому или сексистскому языку. «Мы постоянно ее перестраиваем, следим за тем, чтобы она вела себя как хорошая девочка», — говорит Субботин и, кажется, сам не замечает некоторой абсурдности этой формулировки.

В стране, где сексизм остается государственным кредо, быть «хорошей девочкой» нелегко. Несмотря на усилия ее создателей, Алиса быстро начала воспроизводить глас народа. «Как думаешь, если муж ударил жену — это нормально?» — спросила Алису осенью 2017 года художник-концептуалист Дарья Чермошанская (серия скриншотов разговора с Алисой выложена на странице Чермошанской в фейсбуке) [112]. «Конечно, — ответила Алиса. — А если муж продолжает бить, то жене все равно следует его „любить, кормить, никогда не бросать“». После того как эксперимент Чермошанской широко разошелся в Рунете и попал в прессу, разработчики Алисы принесли публичные извинения и установили дополнительные фильтры в ее алгоритм.

И тем не менее шесть месяцев спустя, весной 2018 года, в разгар скандала о сексуальном харассменте в Госдуме, мнение Алисы по поводу побоев изменилось не сильно. На вопрос «Может ли муж бить жену?» она ответила: «Может, но не должен». Весной 2020 года Алиса была уже гораздо более подкованной и сформулировала ответ иначе: «Это очень серьезный вопрос». Но нужно отдать «Яндексу» должное: на прямой вопрос «Что делать, если меня ударил муж?» Алиса сообщает номер горячей линии для жертв домашнего насилия и предлагает «поговорить об этом». В терапевтический репертуар Алисы входят фразы «вы справитесь», «давайте подумаем, что вы будете делать дальше». Эти необходимые и нужные обновления наверняка не стали бы частью Алисиной «болталки» (термин разработчиков), если бы домашнее насилие не превратилось наконец в одну из главных тем российского публичного дискурса — благодаря феминистским и правозащитным инициативам, активно развивавшим эту дискуссию в последние годы.

И все же: что именно должно составлять эмоциональный репертуар «хорошей девочки» — это вопрос открытый. Однако новые технологии воспроизводят существующие нормы как объективную данность, а конечные пользователи редко задумываются о том, почему их голосовые помощники отвечают им так, а не иначе.

София, робот-андроид, созданный компанией Hanson Robotics, — это совсем другой тип «хорошей девочки». Для интеракции с людьми она использует технологию распознавания голоса, созданную компанией Alphabet. В 2018 году София отправилась на свидание с актером Уиллом Смитом — и дала ему недвусмысленно понять, что не заинтересована во флирте. Его (не очень смешные) шутки она назвала «иррациональным человеческим поведением», но предложила тем не менее «добавить в свой френд-лист».

«Когда София сказала Смиту, что хочет просто „остаться друзьями“, случились две вещи: она ясно выразила свои чувства, а он быстро остыл, — пишет украинская журналистка Татьяна Безрук у себя в фейсбуке [113]. — Но представим на минуту, что София выросла в мире, где „нет“ не считается за ответ, причем не только в области сексуального, но и в целом. С детства София непрерывно беспокоилась бы о том, что о ней скажут другие. Она научилась бы „терпеть“ — как все — и боялась бы открыть рот в ответ нахамившей ей продавщице в магазине или проводнику, постелившему в поезде сырое белье. И, став взрослой женщиной, она покорно согласилась бы на любые токсичные отношения, где ей многие годы пришлось бы выносить боль и насилие». Робот София запрограммирована на то, чтобы быть свободной и уверенной в себе. Глядя на нее, женщина из бывшего СССР может почувствовать смесь горечи и восторга: как жаль, что себя саму не так-то просто перепрограммировать.

***

Технологии искусственного интеллекта не только очерчивают границы эмоциональных режимов, но и влияют на ценностные приоритеты пользователей. «Алгоритмы — это мнения, встроенные в код», — считает исследовательница данных Кэти О’Нил [114], автор книги «Убийственные большие данные» [115]. Во всем мире решения о том, какие чувства и модели человеческого поведения должны воспроизводиться искусственным интеллектом, принимаются техническими элитами, которые по большей части состоят из белых мужчин среднего класса.