Любовь: сделай сам. Как мы стали менеджерами своих чувств

В Google разработкой распознавания эмоций и реагированием на них занимается специальная «лаборатория эмпатии». В «Яндексе» за моральный облик Алисы отвечают Субботин и его коллеги. Нередко настройки приходится менять вопреки «статистически релевантным» паттернам поведения: «Даже если все вокруг решат, что бить женщин — это нормально, мы должны будем следить за тем, чтобы Алиса не воспроизводила такие идеи. Есть определенные этические стандарты, которые нам необходимо соблюдать, в первую очередь ради блага наших же пользователей».

Чат-боты превращаются в инструменты невидимой власти, в методы внедрения определенных ценностей и идей. Гаджеты и алгоритмы становятся воплощением того, что древние греки называли доксой: по определению Ролана Барта, это «общественное Мнение, Дух большинства, мелкобуржуазный Консенсус, Голос естества, Насилие предрассудка» [116]. Если пользователи не начнут критически относиться к политике создания искусственного интеллекта, то голосовые помощники и чат-боты сделаются попросту эхом доксы.

***

И если голосовые помощники укрепляют стереотипы и клише для переживания и выражения эмоций, то приложения для мониторинга настроения (mood management apps) побуждают нас принять эти клише и уже ими руководствоваться. Все популярней становятся электронные тесты и шкалы для оценки вашего настроения, которые можно загрузить в смартфон. Некоторые приложения предлагают вести дневниковые записи, другие автоматически сопоставляют оценки своего эмоционального состояния, вводимые пользователем, с его координатами GPS, а также с данными о звонках и работе в интернете. Собирая и анализируя эту информацию о чувствах пользователей, приложения обещают помочь им вылечиться от таких психических недугов, как депрессия, тревожность или биполярное расстройство, — или как минимум выбраться к свету из черной полосы.

Такого рода успокоительные функции берут на себя и так называемые воботы (Woebots, от англ. woe — горе, несчастье), которые, по замыслу их создателей, «отслеживают настроение», «учат полезным вещам» и «помогают почувствовать себя лучше». «Меня очень впечатлило, насколько эффективно вобот помог мне разобраться в моей повседневной жизни. Я начала лучше понимать ход собственных мыслей и пытаться его менять», — пишет 24-летняя пользовательница на сайте разработчиков воботов. Другое приложение — Mend — создано специально для того, чтобы помочь пользователям справиться с расставанием (мы говорили уже о Mend в прошлых главах). Реклама Mend гласит, что приложение — это «персональный тренер для разбитого сердца», способный провести в душе «генеральную уборку», исходя из короткого теста эмоционального состояния.

Феликс Фрайганг, исследователь из Свободного университета в Берлине, выделяет три основные функции в работе подобных приложений [117]. Во-первых, они компенсируют недостаток (или недоступность) психотерапевтической помощи. «За сумму, которой хватило бы на оплату только очень короткой встречи с моим терапевтом, я получаю ежедневную поддержку и помощь», — пишет пользовательница Mend на сайте компании. Во-вторых, приложения «для настроения» служат инструментами в кампании против стигматизации психических расстройств. И, наконец, за счет дизайна и оформления, приятных глазу, они выступают в качестве так называемых happy objects («артефактов счастья») — коммерческих продуктов, призванных, по определению феминистской исследовательницы Сары Ахмед, вызвать ощущение счастья при отсутствии всяких для него поводов [118].

Что же во всем этом плохого? Несмотря на свои достоинства, приложения по управлению эмоциями ужесточают режим эмоционального капитализма. Они закрепляют представление о том, что путь к счастью можно проложить через простые шкалы, короткие тесты и звонкие списки полезных привычек. Коучинг, когнитивная бихевиоральная терапия и книги по саморазвитию единогласно утверждают, что мы можем (более того — должны) управлять своими чувствами, дистанцируясь от них и обращаясь с ними рационально. Эти приложения пропагандируют идеал «управляемого сердца» [119], как выразилась социолог Арли Рассел Хохшильд.

Сама идея, что эмоции и настроение можно не только эффективно контролировать, но и продуктивно измерять, берет начало в господствующей культуре самооптимизации. И, возможно, именно она и сводит нас с ума. В конце концов, цифровую терапию мы получаем с помощью того же гаджета, который создает у нас постоянную тревожность своим непрерывным потоком сообщений и новостей. Tinder и вобот служат одному и тому же идеализированному субъекту, всегда выбирающему рациональное поведение, чтобы получить максимум от любого опыта — включая свои эмоции.