Любовные похождения шевалье де Фобласа

Графиня(продолжая смеяться). Это другое дело, с некоторых пор я сплю плохо. (Она смотрит на меня серьезно и нежно, потом, бросив мне быстрый, но многозначительный взгляд, прибавляет.) Правда, у меня всегда было только одно честолюбивое желание, а именно: желание обходиться без докторов и их предписаний.

Розамбер. Я согласен с вами, лучше жить вовсе без лекарств, но иногда приходится уступать необходимости... В конце кампании я вернулся бы отдыхать в моем серале. Но я хотел бы иметь в гареме француженок. А вы, граф?

Граф де Линьоль. Я тоже.

Розамбер. Надо сознаться, в мире нет никого милее французских женщин. В этой комнате несколько очаровательных женщин, а ваша жена, граф, стоит целой тысячи одалисок. Но подумайте, какое наслаждение иметь еще двести—триста жен вроде вашей, не считая других красавиц, привезенных из Италии, Испании, Англии, Голконды, Кашмира, Африки, Америки, словом, со всего света.

Баронесса (смеясь). Ого, доктор, каким вы были бы султаном!

Графиня (мужу). Я думаю, такое количество жен только поставило бы вас в неловкое положение!

Розамбер(графине). Ага, маленькая ревность! Пожалуйста, не сердитесь на меня, ведь я несерьезно советую графу... (Господину де Линьолю.) Вы часто утомляете ее?

Граф де Линьоль. Я? Она сама убивает себя...

Розамбер. Молодые женщины любят это, и они правы, им редко вредит усталость. Как у вас с аппетитом, графиня?

Графиня. Был, теперь я начала его терять.

Розамбер. Вы теряете аппетит, вы не спите. Прелестная пациентка, ваша душа страдает от какого-то тайного горя.

Граф де Линьоль. Доктор, вам знакомы страдания души?

Розамбер. Лучше, чем кому бы то ни было.

Граф де Линьоль. Лучше? Легко сказать! Но посмотрим, позвольте мне подвергнуть ваши глубокие познания испытанию. Скажите мне, находится ли моя душа в своем обычном состоянии?

Розамбер. Ваша душа? Неужели вы думаете, я не вижу, что в настоящее время ее что-то сильно угнетает.

Граф де Линьоль. Что же именно?

Розамбер (недовольным тоном). Вы меня вынуждаете... Я обязан сказать всё, до конца... Ваша душа страдает, так как вы думаете, что болезнь графини может оказаться серьезной и что в случае смерти вашей супруги вам придется вернуть ее родным полученное за ней приданое.

Граф де Линьоль (высокомерно). Господин доктор, с вашей стороны это дерзость!

Розамбер (живо). Вы сами виноваты, граф, зачем вы не обращаетесь с учеными так, как они того заслуживают, то есть с уважением и обходительностью! Кроме того, ваша душа страдает оттого, что ваше сочинение не подвигается так, как вам хотелось бы. Я не останавливаюсь на вашем внешнем виде, который говорит, что вы человек мужественный, я смотрю в вашу душу, она сквозит в ваших манерах, в ваших глазах. Я читаю в ней, что вы с успехом занимаетесь литературой.

Граф де Линьоль (радостно). Вы очень прозорливы, вы очень опытны. Действительно, в настоящую минуту меня очень мучит одна шарада.

Розамбер. Как, неужели я имею счастье говорить с тем графом де Линьолем, который наполняет газетные листки своими четверостишиями, который поддерживает «Меркурия» своими маленькими поэтическими произведениями, своими шедеврами!

Граф де Линьоль(в восторге). О, шедеврами! Вы слишком добры. Впрочем, я именно тот Линьоль, о котором вы говорите.

Розамбер. Ах, граф, простите недостаток уважения...

Граф де Линьоль. Вы шутите. Это вы должны меня простить, сознаюсь, действительно трудно лучше вас изучить науку души.

Розамбер. Мне говорили, что и графиня занимается шарадами.

Графиня. Да, я составила одну шараду.

Розамбер. Отлично, прекрасная пациентка, продолжайте, это вас развеет. Пусть ваша болезнь вас не беспокоит. Я вижу в вас лишь большой избыток сил, полнокровие. Да-да, но почему...

Он закрыл лицо руками и, казалось, долго раздумывал. Потом очень внимательно посмотрел на графиню.

— Честное слово, — воскликнул он, — я ничего не понимаю! Ведь это же девичья болезнь, а между тем прелестная особа — жена графа.

Он обратился к де Линьолю шепотом, но так внятно, что мы все слышали:

— Граф, вероятно, обращает мало внимания на свою очаровательную жену?

Мы не могли уловить ответ мужа, но Розамбер продолжил:

— Вероятно, это так, потому что у нее полнокровие, засорение, закупорка, у нее может начаться желтуха, а после желтухи... ничего не поделаешь, придется отдать родным приданое.

Граф де Линьоль (изменившимся голосом). Уверяю вас, я и не думаю о приданом.

Розамбер(графине). Сколько времени вы замужем, сударыня?

Графиня. Скоро уже восемь месяцев, доктор.