Любовные похождения шевалье де Фобласа

— На днях вот этот господин, — она указала на Персона, — сказал, что вы провели всю ночь у маркизы де Б. И вот, когда он ушел и мы остались одни, Софи очень серьезно заметила: «Ваш брат не ночевал дома; он ведет беспорядочную жизнь. Это дурно!» Ваш брат, ваш брат! Обыкновенно она говорит мне «ты». Ваш брат! Если бы даже вы вели беспорядочную жизнь, Фоблас, за что же на меня сердиться? Ваш брат! На следующий день вы, кажется, были на маскараде. Господин Персон рассказал нам об этом, потому что у господина Персона нет от нас секретов. Едва мы остались одни, Софи сказала: «Ваш брат веселится на балах, а мы здесь скучаем». — «Нисколько! — ответила я. — Разве может быть скучно с подругой?» — «Да, конечно, с подругой не скучно», — ответила она. Однако заметьте, какая странность: через мгновение она грустно повторила: «Он веселится, а мы здесь скучаем». Мы скучаем! Но, если бы даже это было так, из вежливости она не должна была говорить мне о скуке. О, если бы она не была больна, я очень сердилась бы на нее! Да, и вот что я еще вспомнила: вчера вы сказали, что маркиза де Б. хороша. Вечером я зашла за Софи и заставила ее пойти гулять. «Ваш брат, — сказала она (теперь она всегда говорит «ваш брат»), — находит красивой эту маркизу. Он, вероятно, влюблен в нее». Я ответила: «Дорогая, это невозможно, маркиза де Б. замужем». Она взяла меня за руку и сказала: «Ах, Аделаида, какая ты счастливая!» В ее взгляде, улыбке сквозили и жалость, и презрение. Ну, хорошо ли это? «Ах, какая ты счастливая!» Ну да, я счастлива, ведь я здорова!

— Аделаида, ваши слова не доказывают, что моя милая кузина больше не любит меня; может быть, она просто сердится на меня за что-нибудь, но ведь и на любимых людей постоянно сердятся.

— Конечно, только я еще не все сказала.

— Не все?

— Раньше она то и дело говорила о вас, радовалась, когда видела вас, а теперь она если и говорит о моем брате, то редко и таким суровым тоном! Разве вы не заметили, что вчера, когда Софи была здесь, она не произнесла ни слова? Полно, когда любишь человека, говоришь с ним. Поверьте, моя подруга разлюбила вас.

Розамбер вмешался в разговор, и мы заговорили о танцах, музыке, истории и географии. Моя сестра, только что болтавшая как десятилетняя девочка, выказывала теперь рассудительность двадцатилетней женщины. Граф, изумлявшийся все больше и больше, казалось, не замечал, как летят минуты, хотя Персон несколько раз пытался напомнить ему о времени. Наконец звон колокола, позвав монастырских воспитанниц в столовую, заставил нас откланяться.

— Откровенно говоря, — признался граф, — я с трудом верю собственным глазам. Каким чудом полное неведение может соединяться с обширными познаниями, скромность — с красотой, наивность детства — с рассудительностью зрелого возраста и столь явная невинность — с ранним физическим развитием? Я считал это немыслимым. Мой друг, ваша сестра — редкое произведение природы и воспитания!

— Розамбер, она плод четырнадцатилетних забот и благополучия. Это, как вы выражаетесь, редкое произведение природы и воспитания создано стечением счастливых обстоятельств. Барон де Фоблас решил, что воспитание дочери слишком тяжелое бремя для военного; моя мать, которую мы ежедневно вспоминаем, моя добродетельная мать оказалась достойна взяться за это дело. Сама судьба пришла ей на помощь: няньки Аделаиды слушались своей госпожи не рассуждая, гувернантка не рассказывала девочке любовных историй и не читала романов, учителя занимались своей ученицей только во время уроков; в общем, Аделаиду окружало общество людей внимательных, которые никогда не позволяли себе ни двусмысленных жестов, ни неприличных намеков. И, что не менее важно и не менее редко, священник во время исповеди выслушивал Аделаиду, не задавая вопросов72. Наконец, мой друг, Аделаида провела в монастыре только полгода.

— Полгода! Ах, многие так называемые хорошо воспитанные девушки за гораздо более короткий срок приобретают в монастырях всевозможные познания, а иногда и получают известные уроки73.

— В этом отношении, Розамбер, Аделаида опять-таки поразительно счастлива. Она ласкова со всеми своими подругами, играет и резвится с ними, но постоянной приятельницей избрала себе такую же нежную, чистую и благоразумную девушку, как она сама... Правда, может быть, ее подруга с некоторых пор стала несколько менее несведущей и наивной, потому что любовь...

— Я понимаю вас, вы говорите о милой кузине!