Люди идут по дороге

Ломовую чувиху с понтовым фэйсом
Снял на точке в сквере заморский хрыч.
А в сторонке брёл по трамвайным рельсам
Старый перец в шляпе — Иван Лукич.

Он подгрёб, подчалил, надрал ей уши, —

В меру трезв, он стряхнул с нее дурь и спесь:
«Эх, за что я пахал!» — он ей смял, нарушил
Чумовой прикид и понтовый фэйс!

Он хрычу пол-рыла расквасил в кашу!

Вот его в ментовку везёт конвой.
Опер вкрадчив, хитёр: «Как же так, папаша,
А ведь в шляпе весь из себя такой!»

Вот его трясут: «Ты хоть понял, где ты,

И куда все отсюда ведут пути?
Эх, попал ты, брат, если денег нету!
Если есть, гуляй, но сперва плати!»

Орден Ленина есть на груди у Вани,

Лысаком на винте этот знак зовут.
Денег — ноль, ни копья. Мусора по пьяни
Веселясь, из Вани верёвки вьют!

Он мурло кривит, клонит тыкву набок,

И с него, опухнув от сладких вин,
Лысака на винте взял заместо бабок
Толстопузый хрен — лейтенант Кузьмин!

Он наутро, ханью замазан густо,

Сквозанул на Невский. Она стоит —
Бабки, сука, считает! Хрустит «капуста»!
И лысак на винте на груди горит!

«Это мой лысак!» — он к ней волком, зверем,

А она: «Хорош тебе, сукин сын!
Мы с тобой бухнём, мы туман развеем, —
Норги, финики, шведы башляют зелень,
Лысака забашлял лейтенант Кузьмин!

Он вчера ко мне приставал в участке,

Денег жаль козлу, он в награду мне
Лысака-то и дал за любовь, за ласки!
Я взяла, я знаю: лысак в цене!»

Бьёт кондратий Ваню, шиза ломает!

Он грызёт мозоли, скулит, вопит,
А она смеётся, «грины» считает, —
Шнобиль кверху, оглобли торчат, как сваи,
И лысак на винте на груди горит!

1992

«Что с тобою случилось, родная земля…»