Лоббист (СИ)

— Низшие джинны. Они живут в параллельном мире и повсюду следуют за своими двойниками. Уговаривают на грех. Нашептывают злые мысли.

— Ты хочешь сказать, что он как чёрт на левом плече? — Альфард никогда не слышал о подобных существах.

— Глупости какие, на плече, — Назим даже засмеялся коротко от такого предположения, но потом снизошел до объяснения, — башня эта была ещё до рождения Пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Многобожцы поклонялись джиннам вместо Аллаха. На колодце запрещённая магия, она помогла карину войти в наше измерение. Я же говорил, что надо было возвращаться скорее.

Альфард задумался о том, что могли означать слова волшебника. Значит, тварь из колодца была его злым двойником, всю жизнь неслышно предлагающим ему делать плохие поступки. Сколько раз за свою жизнь он послушал его, поступил неправильно, навредил кому-то действием или бездействием? Оставалось только благодарить Мерлина, что в самом главном он, похоже, сделал правильный выбор.

— Говорят, тот, кто увидит своего карина, начинает чувствовать беду. — Назим хлопнул ладонью по ковру-самолету, выбив маленькое облако пыли, — поторопись, лентяй.

Коврик поднажал изо всех и домчал двоих пассажиров до пещер в миле к востоку от лагеря. Здесь тоже успели поработать археологи, но, не найдя ничего интересного, перенесли раскопки в другое место, исследовав лишь несколько помещений у самого входа и не углубляясь дальше.

Ковёр-самолет приземлился на небольшой площадке, за которой располагался главный вход в систему сообщающихся пещер и тоннелей. Таких входов на горном массиве было множество, но все остальные располагались слишком высоко по почти отвесной стене, да и не были толком никем изучены. Северус и его подруга были слишком умны и осторожны, чтобы лезть туда.

“Не стоило отпускать их сюда” — ругал себя Альфард. Неспокойное предчувствие быстро превратилось в уверенность в том, что с Северусом что-то случилось. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно.

Волшебники спрыгнули на землю, не дожидаясь, пока ковёр толком остановится, и поспешили внутрь.

— Люмос! — воскликнул Альфард и тут же понял, что в первом большом зале никого не было. — Они должны быть где-то здесь, Северус не из тех, кто сам ищет неприятностей.

— Дочка профессора выросла здесь, она готова ко всему, что может встретиться в пустыне. — Назим попытался его успокоить, но и сам явно ожидал беды.

Оба волшебника бросились к двум разным выходам в другие пещеры. Альфард мельком заметил начерченную мелом схему, показывающую расположение первых нескольких камер.

Он попал в гораздо меньшую комнату, из-за карстовых наростов на потолке казавшуюся ещё меньше. С порога он увидел в свете своей палочки зелёное пятно на другом конце пещеры. Это было платье спутницы Северуса.

Он бросился туда, упал на колени. Его сын и Айла лежали без движения в углу у каменной стены, в голубоватом свете люмоса их лица казались мертвенно-бледными, а губы почти фиолетовыми… Ему стало тяжело дышать, он почувствовал кисловатый запах.

Альфард не знал, как у него хватило самообладания не впасть в панику. Руки подрагивали, но он всё равно сумел нащупать на тонкой мальчишеской шее Северуса биение пульса — чуть замедленное, но явственно ощутимое. Ещё через несколько секунд он понял, что девушка тоже была жива. Почему оба оказались без сознания можно было выяснить потом, сейчас главным было вытащить их отсюда на свежий воздух.

Он кликнул проводника и подхватил Северуса на руки. Тот, хотя и казался всем окружающим худым, за последний год сильно вытянулся, и сейчас ощущался в его руках тяжелым и драгоценным весом.

Назим, примчавшийся за секунду, не задал ни одного вопроса и молча подхватил на руки Айлу. Та вдруг пробормотала что-то по арабски, но не пришла в себя.

— Скорее наружу!

Они оказались на улице через каких-то несколько секунд. Альфард принялся приводить подростков в чувство. К его огромному облегчению, через несколько минут лёгких похлопываний по щекам и двух агуаменти, Северус, а за ним и Айла наконец открыли глаза, медленно приходя в себя.

— Что за… — Северус первым делом устало выругался, чего обычно не позволял себе в присутствии отца. Он по-прежнему был ужасающе бледен и с трудом шевелил губами, но судя по всему должен был вскоре поправиться.

Коврик, всё это время ожидавший снаружи, поднялся повыше в воздух, создавая небольшую тень от палящего послеполуденного солнца.

— Плохой воздух, — коротко сказал Назим.

Альфард продолжал хлопотать над сыном и его подругой, напоил обоих водой, окружил охлаждающими заклятьями и произнёс несколько диагностических заклинаний, показавших лёгкое кислородное голодание. Северус всё ещё толком не мог говорить связно, но Айла пришла в себя быстрее и пробормотала:

— Мы хотели почитать аль-Газали… захотелось спать…

— Ты прав, Назим, — кивнул Альфард проводнику, — наверняка в пещере скапливался углекислый газ или метан. Наши археологи могли не заметить этого, потому что достаточно быстро ушли. А они к тому же сели у дальней стены, близко к полу…