Лоскутная философия (СИ)

Впрочем, есть, от чего он бессилеет и что вне его воли - и без чего грехопадный наглый фаллический мыльный пузырь вдруг лопнет. Это - ИНАКОЕ, чем на глади оформивших себя умыслов предстаёт хаос вульвы, где фаллос ищет средства для роста, ибо без вульвы он отвлечённость. Женщина есть фаллический глум над раем, ведь первозданна в ней только вульва, свёрнутый сохранившийся рай как чистая, не от умысла, Ева, над каковой возник тот состав как бы женщины, что М циркулем подогнал под свой "правильный" и разумный план и во что изливает сперму амбиций. В вульве таится Вечная Женственность, что срывает с плеч Жизни цепи понятий, форм и трактовок. Фаллос рождает разве что смыслы. Вульва рождает сущности Жизни, животворит, как Бог; её дети живы без смыслов.

597

Действует европейский коллайдер, ищущий пресловутый "бозон", или "квант поля Хиггса", кой квинтэссенция гравитации (массы). Часто наука в поисках истины достигает обратного; мнит, что учит всезнанию, а по правде морочит; мнит, что спасает жизнь, а на деле калечит; мнит, что величит род человека, но в результате лишь унижает. Если найдут бозон, пострадает закон сохранения массы, вплоть что отменится. И вот это отрадный факт. Упразднённый один закон расшатает другие, - вместе, заметим, с форсом науки, - и на руинах детищ науки снова восстанет освобождённый, чищенный от научных, самых почтенных врак, мир Пролога.

Зиждит дух праведных. Вера двигает горы, знал Христос; а буддизм прочность мира ставит в зависимость от психических факторов; мысли, понял Кант, утверждают нормы морали, но и диктуют нормы природе. Мир перспективен или теряет путь, исходя из фальшивости либо верности мыслей. То есть чт'o вынем из головы своей, в том и будем жить: в восстановленном рае или в устроенном технологией аде.

598

С дней, как, вслед Канту, только и делают, что "диктуют" законы даже природе, - строя, выходит, антиприродное либо нечто, либо ничто, - рай Бога, кой разнесён в куски ради ценностей и воззрений рода людского, падает в тартар, взвапливая о своих дивных сущностях. Я спешу записать их глас на обрывках бумаги, в битах компьютера, в сердце, в памяти. А они, низвергаясь, плещут крылами с искрами рая и озаряют жизнь светом брошенной, исчезающей истины.

599

Нужно вымереть, ведь не зря умираем. Нужно избыть идеи и догмы, кои столь цепки, что Моисей сорок лет водил люд в пустыне, дабы очиститься от египетских узусов. Но от грехопадения избавляет лишь смерть... Не зря умираем. Через Исайю в скорбной печали Бог изрёк, что за то, что добро кличут злом, а тьму - светом, верный Исайя должен пойти сказать соплеменникам, что, мол, слухом услышите, не поймёте, оком посмотрите, не увидите, огрубели сердца, слух не внемлет, очи ослепли; Бог обезлюдит области мира и уничтожит грады и веси, дабы восприняли (Ис. 6, 9-11). Бог обрёк всех на смерть, геноцид. Иудеи же, истребляемые в Дахау или Освенциме, не поняв, что таков план их Бога, всех обвиняют, ищут нацистов по сию пору, - значит, воюют с собственным Богом? Ницше, коим пугали чернь и пугают поныне, этот Платон навыворот и наставник всех "ретроградных антигуманных сил", предлагал путь спасения. Как? Очистить сознание от идей и понятий, пусть самых лучших, даже платоновских (христианских, буддийских), жить же инстинктами, что вернут человечество из среды декаданса в райский континуум. Если тысячи лет назад находившийся у истоков нашей культуры мудрый Платон решил, что мир жуток, ибо ещё не достиг своих "идеалов", Ницше, свидетель поздней культуры, коя, по Фрейду, счастья не терпит, смог постичь, что идеи Платона суть спекуляции от познания зла/добра, пустота, гиль, фантазии. Ницшеанец растаптывал гуманизм, милосердие и культуру рода мутантов, вспоенных первородным грехом; он действовал от исходного, от начала начал, от рая, пусть бескультурного, но неложного. "Зло" блаженного Августина, звавшего к смерти, как и "зло" Ницше, клявшего смыслы рода людского, было, наверное, то "добро", о превратной трактовке коего "злом" Бог некогда и поведал Исайе.

600