Ложь и борьба с нею

В последние годы в юридической литературе встречаются справедливые замечания по поводу того, что действующая процедура предупреждения свидетелей и потерпевших об ответственности за лжесвидетельство психологически недостаточно эффективна. По данным исследования, проведенного А. Ратиновым и Ю. Адамовым, многие опрошенные лжесвидетели сообщили, что они совершенно не запомнили этого предупреждения или не приняли его во внимание. Недейственность этой процедуры объясняется отчасти и тем, что допрашиваемые дают подписку об ознакомлении с нормой закона, а не о том, что обязуются говорить правду. В связи с этим названные авторы, а также В. И. Смыслов, предлагают ввести присягу или торжественное обещание говорить правду[47].

Мы разделяем это предложение. Присяга или торжественное обещание свидетеля или потерпевшего оказывали бы большее эмоциональное воздействие на допрашиваемого, создавали бы дополнительную моральную преграду на пути лжесвидетельства. Кроме того, институт присяги или торжественного обещания продуктивно используется во многих зарубежных, в том числе и социалистических, странах. Известно также, что приведение свидетелей к торжественному обещанию давать правдивые показания использовалось следственным аппаратом советского обвинения по делам главных военных преступников.

Думается, что введение этого ритуала в нашем уголовном процессе, дополнительно к разъяснению прав свидетелям и потерпевшим и предупреждению их об уголовной ответственности за отказ и уклонение от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний, повысило бы эффективность борьбы со лжесвидетельством.

Наиболее существенным для понимания природы лжи в показаниях и уяснения процесса формирования ложных показании является рассмотрение их психологической природы. Вызвано это тем, что ложь является волевым и сознательным актом поведения личности. Точнее, ложь — это специфическая форма мышления, а дача ложных показаний — волевой сознательный акт.

Ложь у психически здорового, нормально развитого человека всегда руководствуется определенными реальными мотивами и направлена на достижение конкретных целей.

А. Ратинов и Ю. Адамов характеризуют ложь как способ поведения людей в затруднительных и остроконфликтных ситуациях, инструмент предотвращения и разрешения таких ситуаций, средство, давно известное человечеству и довольно широко практикуемое в повседневной жизни, с помощью которого поддерживается и создается внутренний психологический комфорт.

С психологической стороны принятию индивидуального решения о даче ложных показаний нередко предшествуют такие специфические состояния, как стресс и фрустрация. Стрессовое состояние, в частности, может возникнуть у свидетеля, делающего выбор в условиях дилеммы: дать показания, уличающие родственника, или встать на путь лжесвидетельства, а также у задержанных лиц перед лицом перспективы привлечения к уголовной ответственности. Фрустрация, как состояние дезорганизации сознания и деятельности в условиях стрессовой ситуации, порождая чувство безысходности, может вызвать ложь как попытку осуществить выход из данной психотравмирующей ситуации.

Ложь обычно проявляется там, где для прибегающего к ней лица затруднено или невозможно достижение желательного результата иным путем.

Как и всякое мышление, ложь подчиняется определенным закономерностям, лжец неизбежно нарушает определенные психологические законы. В частности, нарушаются законы памяти, так как в памяти лгущего лица одновременно сосуществуют два варианта события: действительное и вымышленное. Действительное событие запечатлевается в сознании в виде «следов памяти», в то время как вымышленное событие таких следов не имеет. Сложность положения лгущего заключается в том, что ему постоянно приходится удалять из памяти реальное событие, что представляет значительную трудность, и стремиться удержать в памяти вымышленный вариант события, что еще более сложно. В результате в сознании возникает противоборство между закрепившимся в памяти реальным событием и не имеющим прочных корней в памяти вымышленным событием. Это, в свою очередь, приводит к появлению в показаниях противоречий, проговорок, что способствует выявлению и разоблачению ложных показаний.

Нарушаются также и законы мышления, поскольку лгущему приходится лавировать в уме между правдой, которую нельзя говорить, правдой, которую можно сказать лишь частично, и вымыслом, которым надо заменить скрываемую правду. Все это требует значительных умственных усилий со стороны допрашиваемого, мысленного «проигрывания» в уме различных вариантов вопросов и ответов. В результате любой ответ на вопрос следователя представляется лгущему сложной задачей, которую необходимо решить. В связи с этим проявляется замедленность в ответах допрашиваемого и нервозность в его поведении, что нетрудно заметить.