Ложь и борьба с нею

При расследовании хищений на одесской табачной фабрике к уголовной ответственности были привлечены должностные лица, среди которых были; главный инженер, старший механик, бухгалтер, контролер ОТК, кладовщик и др. (всего 11 человек). Будучи допрошенными в качестве подозреваемых, все эти лица отрицали причастность к совершению хищений, объясняя компрометирующие их факты различными обстоятельствами. При предъявлении обвинения кладовщик М. первым признал себя виновным и показал, что он принимал на хранение неучтенную табачную продукцию и занимался ее сбытом, подчиняясь распоряжениям главного инженера С., который якобы и являлся организатором совершения преступления. Правильно избрав тактику допроса М., используя такие тактические приемы, как предъявление доказательств нарастающего значения и формирование у допрашиваемого представления о полной осведомленности допрашивающего об обстоятельствах дела, следователь вынудил обвиняемого дать правдивые показания, изобличающие его как организатора хищений. В ходе дальнейшего расследования эти показания нашли полное подтверждение.

Небезынтересным с точки зрения борьбы с ложью представляется рассмотрение вопроса о так называемом «защитном» или «оборонительном импульсе» со стороны обвиняемого. В известной степени его можно рассматривать как обычную реакцию на предъявляемое обвинение. Тем более, что подобный «импульс» естествен для человека, которому предъявляют необоснованное обвинение. Под воздействием «оборонительного импульса» обвиняемый приводит различные объяснения в пользу своей невиновности, оперирует сведениями, именами, выдвигает алиби и т. п. Цель всех этих действий — отвести от себя подозрение или опровергнуть обвинение, завести следствие в заблуждение в случае собственной виновности. При этом в психике лгущего обвиняемого происходит нарастание нервного напряжения, которое не может продолжаться бесконечно и требует соответствующей разрядки. В задачу следователя входит создание такой обстановки допроса, установление таких коммуникативных отношений с допрашиваемым, чтобы эта разрядка наступила как можно скорее и привела бы к полному очищению сознания обвиняемого от нагромождений, порождаемых ложью. С этой целью и формируется психологический контакт и используются различные тактические приемы.

Каждой детали, содержащейся в показаниях подозреваемого и обвиняемого, должно уделяться внимание со стороны следователя. Мелочей в этом отношении существовать не должно. Любой, с первого взгляда второстепенный факт впоследствии может приобрести решающее значение для установления истины. Характерен в этом отношении пример, приводимый С. М. Миловидовым. У. было предъявлено обвинение в совершении убийства. Отрицая свою причастность к преступлению, обвиняемый утверждал, что обнаруженные у него, при задержании деньги он похитил у неизвестной гражданки в универмаге. Но когда следователь на повторном допросе предъявил ему справку о том, что универмаг в тот день не работал, У., по словам следователя «неожиданно для нас», вдруг признался в совершении убийства. Однако, никакой «неожиданности» на самом деле не было. У. был отлично известен источник появления обнаруженных у него денег, добытых посредством убийства. Поэтому опровержение его версии о происхождении денег явилось психологическим толчком к признанию[96].

Разоблачению лжи в показаниях обвиняемого способствует вынуждение его к неоднократному повторению своего рассказа. Это повторение может быть использовано как в ходе одного следственного действия, так и при проведении повторных допросов. Если показания обвиняемого ложны, он рано или поздно неизбежно допустит неточности, отойдет от первоначальных объяснений, допустит противоречия. К тому же сам факт повторения уже высказанных сведений оказывает на него известное психологическое воздействие. Вынужденный повторять ложные показания, обвиняемый начинает сам сомневаться в правдивости (точнее правдоподобности) собственных объяснений. И в этот момент он становится более восприимчив к правомерному воздействию со стороны следователя.