Лучшая половина. О генетическом превосходстве женщин

В те времена и врачам, и вообще большинству людей вскрытие чьей-то здоровой вены и введение в нее гноя, полученного от больного оспой, представлялось если не безумной, то по крайней мере эксцентричной затеей. Кроме того, ни Мейтланду, ни кому-либо еще не было ясно, как именно следует действовать при проведении вариоляции. Нужно резать бóльшую или меньшую вену? Сколько гноя от зараженного оспой человека положено использовать? Так что у Мейтланда были основания отказать леди Монтегю в просьбе подвергнуть ее дочь вариоляции. Врач учитывал опасность этой процедуры – у 2–3 процентов пациентов развивалась фульминантная оспа, и они умирали – и не хотел нести ответственность за непреднамеренное лишение ребенка жизни.

Итак, в свете вышесказанного, становится понятно, что Мейтланд действительно имел много причин опасаться делать прививку маленькой девочке. Но леди Монтегю считала, что попробовать стоит. Она слишком хорошо представляла себе альтернативу: смерть от оспы или, в лучшем случае, навсегда обезображенная плоть. Поэтому она все же уговорила Мейтланда, и тот провел процедуру в присутствии двух свидетелей. Так как дочь леди Монтегю после инокуляции чувствовала себя хорошо, интерес к вариоляции проявила королевская семья.

9 августа 1721 года Мейтланду выдали королевскую лицензию на экспериментальное испытание вариоляции. В Британии XVIII века все еще практиковалась смертная казнь, и Мейтланд получил доступ к тем, кого (в том числе и за совершение незначительных преступлений) ожидала виселица. Именно эти люди и стали его первыми подопытными.

Шестерым осужденным было предложено – в обмен на возможность избежать казни в том случае, если они выживут после эксперимента Мейтланда, – подвергнуться вариоляции. И они выжили.

Как и предсказывала леди Монтегю, вариоляция оказалась действенной. К одному из привитых узников даже привели заразного, с отчетливыми симптомами оспы, больного, чтобы проверить, появился ли у заключенного иммунитет. И да, он появился. Этот человек не заболел, избежал петли палача и был помилован, как и остальные пятеро осужденных на смерть, но согласившихся привиться.

Затем Мейтланд – в прямо-таки диккенсовской манере – провел вариоляцию детям-сиротам из прихода Сент-Джеймс; к счастью, тоже успешно. Имея на руках доказательства того, что вариоляция безопасна и защищает от оспы, Мейтланд получил разрешение провести эту процедуру Амелии и Каролине, дочерям принцессы Уэльской. Оба ребенка выжили.

Примерно в то же время в «Философских трудах Королевского общества» было опубликовано несколько статей других практикующих медиков, в которых рассказывалось о клиническом опыте вариоляции. Также Лондонское Королевское общество получило два письма – одно в 1714 году от Эммануэля Тимони, а другое в 1716 году от Джакомо Пиларино, – где говорилось о той самой стамбульской вариоляции, свидетельницей которой стала леди Монтегю. Однако поворотным моментом стала именно вариоляция Амелии и Каролины: после нее процедура получила наконец признание – то есть произошло то, чего так отчаянно добивалась леди Монтегю.

Но вариоляция по-прежнему таила в себе опасность. Она не гарантировала от риска развития полноценной оспы, которая могла обезобразить или даже убить. Шло время, и частично эту исходную непредсказуемость удалось преодолеть с помощью новой техники, получившей название «саттонского метода»: он предусматривал меньший разрез и введение меньшего количества гноя. Используя методику, впервые разработанную его отцом, Дэниел Саттон (который не был ни врачом, ни хирургом) с 1763 по 1766 год привил двадцать две тысячи человек, причем умерли из них только трое. Этот усовершенствованный метод очевидным и весьма значительным образом понизил уровень заболеваемости и смертности среди подвергнутых вариоляции[23].

Но вернемся вновь к Дженнеру и к шраму от прививки на моей руке. Несложно понять, почему использование другого, но родственного вируса оспы имело много преимуществ. Коровья оспа, которая эволюционировала для заражения коров, а не людей, была далеко не так опасна, как оспа натуральная. Следовательно, использование для вариоляции коровьей оспы вместо натуральной стало истинным прорывом в медицине. Даже не слишком квалифицированный врач-практик мог провести вакцинацию, не беспокоясь о том, не убьет ли он пациента.