Лучшие истории о невероятных преступлениях

Передаю тебе эту записку таким способом, потому что я в ужасной беде и опасности. Ты нужен мне, никто другой не может мне помочь. Я знаю, что состоится новый суд, но даже еще одна неделя промедления может стать роковой. Неужели нет никакого выхода?

Всегда твоя,

М.».

Мэлоун рассудил, что «М.» – это Мадлен Старр. И писать на такой бумаге вполне в ее стиле.

Он посмотрел на записку и нахмурился. Если это Мадлен Старр тайком передала записку своему возлюбленному, не отправила ли она и веревку с тем же посыльным? Или веревку принес кто-то другой?

Мэлоун решил побеседовать с тремя людьми. Во-первых, с Мадлен Старр; во-вторых, с Лилиан Клэр. Ну и, наконец, с Максом Хуком.

Он направился в приемную, остановился на полпути и произнес вслух:

– Однако это невозможно. Если кто-то втайне пронес веревку в камеру Пола Палмера и Пол повесился, это не убийство. А это наверняка убийство. – Он смотрел на Мэгги, словно не видя ее. – Черт возьми, никто не мог попасть в камеру к Полу и повесить его!

Мэгги сочувственно взглянула на него. Благодаря долгому опыту сотрудничества она знала ход мысли своего начальника.

– Продолжайте размышлять, и решение придет.

– Мэгги, у вас есть деньги?

– У меня есть десять долларов, но я не могу одолжить их вам. К тому же вы еще не заплатили мне за последнюю неделю.

Адвокат пробормотал что-то о неблагодарных и бессердечных девицах и выскочил из офиса.

Требовалось что-то решить с деньгами. Мэлоун мысленно пробежался по списку потенциальных кредиторов. Единственным возможным вариантом был Макс Хук. Но нет, когда в последний раз он занимал у Хука, то нарвался на неприятности. Кроме того, он собирался попросить игорного босса о другом одолжении.

Мэлоун отправился по Вашингтон-стрит, свернул за угол, зашел в бар «Ангел Джо» и загнал его владельца в дальний угол зала.

– Обналичьте для меня чек на сто долларов и подержите его у себя до следующей недели, – Мэлоун быстро подсчитал в уме, – до четверга?

– Конечно, – ответил Джо. – Рад оказать вам услугу. – Он достал десять десятидолларовых купюр, пока Мэлоун выписывал чек. – Хотите, я вычту из этого ваш счет?

Мэлоун покачал головой:

– Я заплачу на следующей неделе. И добавьте к счету двойной виски.

Отодвинув пустой стакан, он услышал голос чернокожего уборщика, доносившийся из задней комнаты:

А повесили парня за ваши дела,
Вы же знали, что грех это тяжкий,
Но не знали, что сердце его разорва́лось…

Голос внезапно стих. Мэлоун подумал о том, что надо позвать певца и попросить его спеть песню целиком. Но нет, сейчас на это не было времени. Может, позднее. И адвокат вышел на улицу, напевая мелодию.

Что там прошептал Пол Палмер в свою последнюю минуту? «Не разорва́лось», – вспомнил Мэлоун, нахмурившись. У него возникло странное чувство, что между теми словами и этой проклятой песней есть какая-то связь. Или просто ирландское воображение снова сбивало его с толку?

– «Но не знали, что сердце его разорва́лось…» Однако если что и повредилось, то это шея Пола.

Мэлоун поймал такси и велел водителю ехать в фешенебельный «Апарт-отель» на Лейк-Шор-драйв, где жил Макс Хук.

Игорный босс был велик в двух отношениях. Он получал прибыль от всех шулерских игорных заведений в округе Кук и от большинства законопослушных. И он был горой плоти: более шести футов ростом[86] и в три раза толще, чем полагалось при его росте. Макс Хук был совершенно лысым, а на лице застыло выражение безмятежности, как у херувима.

Его гостиная выглядела как произведение искусства из позолоты и парчи, которое портил лишь огромный поцарапанный стол с откидной крышкой, стоявший в углу. Макс Хук повернулся и сердечно улыбнулся адвокату:

– Рад тебя видеть! Что будешь пить?

– Виски, – ответил Мэлоун, – и я тоже рад тебя видеть. Только это не совсем светский визит.

Однако он знал, что лучше приступить к делу уже после того, как принесут напитки (Макс Хук пристрастился к розовому шампанскому). Макс любил именно такую последовательность. Когда виски было выпито и игорный босс прикурил тонкую (и, кажется, ароматизированную) сигарету в розовом мундштуке, адвокат перешел к сути.

– Полагаю, ты читал в газетах о том, что случилось с моим клиентом, Палмером, – произнес он.

– Я никогда не читаю газет, – отозвался Макс Хук, – но один из моих парней сообщил мне. Трагично, да?

– Трагично – не то слово, – вздохнул Мэлоун. – Он не заплатил мне ни цента.

Макс Хук приподнял брови.

– Вот как? – Он машинально потянулся к зеленой жестяной коробке в левом ящике стола. – Сколько тебе нужно?

– Нет, нет, не в этом дело. Я просто хочу знать, не передал ли один из твоих парней – Малыш Джорджи Ла Серра – тайком ему веревку, вот и все.