Лучшие люди (СИ)

— Я получил ее на старой работе в бюро находок. У меня таким же образом айпод появился.

— У тебя есть айпод?

— Он не работает на территории Хогвартса. Ты пойдешь первым или я?

— Давай-ка ты сначала, друг мой. Если твоя волшебная веревка откажет, я сделаю все, что в моих силах, чтобы поймать тебя.

Эрик смерил взглядом Чарльза с головы до ног, отмечая 170 сантиметров роста, и изогнул бровь.

— Очень обнадеживает.

Он добрался до обзорной площадки без всяких происшествий; Чарльз, не такой сильный за счет образа жизни, справился с трудом, и только Эрик, в конце чуть придержавший его за бедра, помог опуститься осторожно.

Никто из них это не прокомментировал. Как и то, что голос Эрика вдруг прозвучал хрипло, когда он произносил контрзаклятье (“Детаксио”), развязывая веревку.

Они разошлись, спустившись из Астрономической Башни, и Эрик уже думал, что никто не заметил, как он возвращается в свою комнату, когда, завернув за угол, он чуть не врезался в мадам Сальвадор, инструктора по полетам. Конечно, он смутно помнил ее еще со школьных лет, — тоже слизеринка, но на три года младше — но потребности познакомиться поближе не испытывал.

Отстранившись и мямля извинения, он немедленно осознал, что это равнодушие, как оказалось, было односторонним.

— Эрик, я тебя обыскалась! — воскликнула она, тут же хватая Эрика за руку. Смерив его хищным взглядом с ног до головы, она явно отметила мокрую мантию. — На самом деле, я уже несколько дней пытаюсь найти минутку поговорить с тобой. Скажи, у тебя уже готов костюм на Хэллоуинский Бал?

— Нет… — Эрик уставился на нее, заметив читающуюся в глазах надежду.

— Замечательно! Так получилось, что у меня есть один. Подходящий к моему, конечно, если ты захочешь пойти вместе.

Ну, ему в любом случае понадобился бы костюм, и было бы непросто что-то придумать за такой короткий срок… И если он пойдет с Ангел, это будет не так унизительно, как если явиться в одиночестве…

— Ладно, — слабо произнес он.

Она широко улыбнулась, почти подпрыгивая от радости.

— Чудесно! Тогда приходи ко мне после ужина, сможешь примерить его, думаю, у нас есть время, чтобы что-нибудь изменить, ты ведь такой высокий!

— Ага, — произнес он, пытаясь заглушить чувство вины, глядя, как Сальвадор отправляется прочь по коридору.

“И как ты собираешься объяснить это Чарльзу?” — поинтересовался голосок в его голове.

“Чарльз”, произнес резкий и злой голос, “предпочел, черт возьми, воздержаться”. Чарльз и пальцем не шевельнул, чтобы что-то изменить. И если, увидев его с Ангел, он пожалеет, что ничего не сделал, — это к лучшему.

***

Рейвен ждала в экипаже, который должен был отвезти их в Хогсмид, уже двадцать минут — достаточно для того, чтобы раздражение начало перерастать в беспокойство, когда Чарльз, наконец, появился, задыхаясь, помятый и с мокрыми волосами.

— Прости, — легко бросил он. — Попал под дождь, пришлось принять душ и переодеваться. Поехали?

“Попал под дождь”? Разве он не говорил, что собирается все утро возиться с бумагами? Нахмурившись, Рейвен, оперевшись о руку Чарльза, поднялась в экипаж. Сегодня они были одни, что не могло не удивлять. До Хэллоуинского бала-маскарада оставалась пара дней, наверное, не они одни с Чарльзом должны ходить за покупками? А может, только они и не были готовы. Серьезно, она бы не тянула с этим так долго, если бы могла вытащить Чарльза пораньше.

И, говоря о том, что надо его вытащить: этот балда опять не выражал никакой заинтересованности в происходящем, отсутствующе глядя за окно.

— Так вот, наши костюмы, — произнесла Рейвен. — Я думала о простых черных масках. Классических.

— Ладно.

— Ничего больше. Это вроде как вызов — прятать лица, но не тела. Очень авангардно, как думаешь?

— Конечно.

— И ты со своей бледной кожей и в черной маске, вполне можешь быть в костюме холодильника с фруктами, танцующего лунную походку.***

— Угу.

Она нахмурилась и щелкнула пальцами перед носом Чарльза.

— Ай! Что? Прости, что, Рейвен? Я слушаю…

— Ты даже вид не делаешь, что слушаешь. Ты на какой-то другой планете, на которой обитаешь ты сам, Эрик и еще что бы там ни было вашим секретом, из-за которого ты постоянно подавлен.

— Маленькая девочка мертва, Рейвен. Я думаю, это более чем веская причина для того, чтобы быть подавленым.

— Нет, дело не в этом. Ты думаешь, что я не знаю, на что это похоже, когда вы что-то скрываете от меня? — и это не потому что она вспоминала, каково было быть третьей лишней раньше, говорила она себе. Дело в том, что происходило сейчас.

Чарльз, к ее удивлению и даже тревоге, не стал отпираться, только смотрел на нее с легким сожалением.

— Я хотел бы рассказать тебе, — произнес он, — думаю, это помогло бы, если бы кто-то посмотрел на проблему свежим взглядом, но… Я не могу, Рейвен. Я не могу втягивать тебя во все это.

— Как и ты, Чарльз, я живу здесь. Интересно будет посмотреть, как меня не втянет во что-либо, касающееся Хогвартса.

Чарльз замотал головой.

— Это другое. Это кое-что… весьма деликатное, и я люблю тебя, Рейвен, но ты совершенно не деликатная. И если сравнить эту ситуацию с посудной лавкой…