Луна на ощупь холодная (сборник)

Ночью он смотрел на небо и скорбел о каждой звезде. Хаим погибнет, защищая Моссаду, Блю – во время Шестидневной войны, Хану убьют воины, разрушающие Храм, останков Тери не найдут после взрыва автобуса на улице Яффо, Артура разорвут псы при попытке побега из Терезина. Шимшон – вместе с филистимлянами.

Легко ли быть нитью вплетенной, нитью основы, держащей на себе напряжение миллиардов нитей уточных?

Ибрах надеялся, что все это испытание ему, Ибраху, и милосердный Господь как даст Ибраху потомство, так и заберет его, и Ибрах, хотя и убитый смертью детей и горем Сары, возблагодарит Всевышнего за избавление миллиардов потомков его от смертного ужаса тысячелетий.

7

У Сары прекратились месячные. В ее годы это было естественно, женская зрелость ее даже затянулась, но прекращение менструаций лишило ее надежды на беременность – надежды, которая была содержанием стольких лет ее жизни. Всю весну она ждала, не веря до конца в необратимость происшедшего, и удалялась от мужа в определенные дни, скрывая засуху своих чресл. По ночам она просыпалась от плача ребенка, и пробуждение превращало полноводный плач в ручеек комариного нытья.

С наступлением лета Сара решилась: ее ребенка родит суррогатная мать. Так делали многие бесплодные жены Междуречья, страшившиеся развода сильнее, чем неверности супруга – давали мужу в наложницы служанок и воспитывали их детей как родных. По закону Ибрах мог даже потребовать этого от Сары, но он не требовал, зная, какое смятение приносит двусмысленность такой ситуации на женскую половину дома, да и не желая обижать Сару таким предложением.

Сара избрала Агарь, египетскую девушку, – она прислуживала ей в гареме фараона, а потом прибилась к их уходящему каравану.

Агарь явно была влюблена в Ибраха, и Сара подозревала, что он поразил ее сердце еще в Египте, потому она и уехала с Сарой. При виде господина смуглая, как ствол кедра, Агарь заливалась черным румянцем и опускала глаза, причем тени ее ресниц достигали пола. Внешне она была полной противоположностью Сары, Ибрах не смог бы найти в ней любимых, Сариных, черт, и это стало вторым критерием выбора.

Агарь согласилась тотчас же, и зубы ее блеснули, как серп.

Сара не стала разговаривать с мужем наедине, боясь отказа, но сразу вошла в его шатер с Агарью, с несвойственной ей решительностью откинув полог так, что взвился и тотчас умер ветер, и сказала: «Вот, Господь заключил чрево мое, чтобы мне не рожать; войди же к служанке моей: может быть, я буду иметь детей от нее».

Ибрах не отказался во исполнение завета, надеясь, что ничего из этого не получится, и скорбя об этой вынужденной надежде. Он видел отчаяние одной женщины и горячее ожидание второй и думал, что может дать им, жаждущим радости материнства так сильно, что они согласились разделить ее меж собой.

Так сбылась страстная мечта Агари. Ибрах посещал ее в видениях, она верила, что годы и бесплодие Сары когда-нибудь выдвинут на первое место ее, молодую и по-египетски красивую, и старалась не отходить от госпожи, таким способом занимая объяснимое и видное место в глазах господина. Но покрывало Сары волновало Ибраха больше, чем лицо Агари.

Ему так и не удалось разглядеть ее как следует: Агарь все время находилась в движении. Спала она только в самые темные ночные часы, а маломальский свет пробуждал ее, и побуждал к утомительным ласкам. Агарь была так горяча, что не давала взять себя в руки, плясала в объятиях, как живой уголь. Ночуя с Агарью, Ибрах тосковал по Саре, к которой совсем теперь не ходил: Агарь не отпускала его, уверяя, что все еще не беременна.

Сара целыми днями лежала в своих покоях, с головой накрывшись тяжелыми коврами. Она зарылась бы и в землю, лишь бы не слышать счастливый, торжествующий смех Агари. Договор (положение второй после Сары женщины в доме с вытекающими имущественными правами в обмен на ребенка) оказался страшным обманом: Агарь отняла у Сары мужа и, конечно, не отдаст и дитя. Агарь ни разу не зашла к Саре с той ночи, а, встречая ее, заливалась смехом и, прикрывая глаза, гладила себя по шее и плечам, как бы вспоминая ночные ласки Ибраха.

Сара избегала и мужа, и Агарь, больше всего она боялась увидеть их вместе, ей казалось, тогда она умрет.

Ибрах тяготился Агарью, но она все не объявляла о беременности, а ему казалось нечестным не дать Саре дитя, приняв от нее наложницу. Да и не собирался Ибрах уклоняться от обязанностей отца народа Господнего, как ни претила ему вторая жена и как ни сдавливала боль его сердце. Левую его часть – днем, когда Ибрах видел пустыню. Правую – ночью, едва появлялись звезды на небесах.

Так продолжалось, пока обман Агари не раскрылся: она уже пять месяцев скрывала плод, тщась потуже опутать господина своими сетями. Между тем она только изнуряла его.

Сара сама разоблачила Агарь – застала ее купающейся и ощупывающей блестящий, в алмазных каплях, налившийся живот.