Майя

Майя встревоженно ждала, что он скажет дальше. Байуб-Оталь никогда не терял самообладания, и его волнение пугало. Он задумался, подбирая слова, потупился, сорвал травинку и покрутил ее в пальцах, будто не зная, с чего начать.

– Твое решение вернуться в Субу – чрезвычайно смелый поступок, – наконец вымолвил он. – Ведь никто не знает о том, что известно нам с тобой. Все знают только о… о Вальдерре.

– Это не важно, – рассеянно сказала Майя.

– Мне важно, чтобы тебя не убили!

«А мне все равно, – подумала она. – О Леспа, у меня сердце кровью обливается! Сколько можно о Субе толковать! Что будет, когда Зан-Керель в Катрию вернется? Как мне от Анда-Нокомиса избавиться?»

Она только хотела поблагодарить его за заботу и попросить удалиться, как он снова заговорил:

– Твоя верность Субе… твоя верность мне заслуживает похвалы. Я наконец-то понял, что мы с тобой очень похожи. Ты, как и я, не просишь ни у кого одолжений. Твои поступки говорят сами за себя. Не может быть, чтобы ты не понимала, что твое возвращение в Субу сопряжено с неимоверным риском для жизни.

«Ох, ну чего он здесь сидит!» – с досадой подумала Майя.

– Тебя наверняка это тревожит, хотя ты и не подаешь виду. Я хочу тебя успокоить и объяснить, что волноваться тебе незачем.

Она непонимающе помотала головой.

– Я тебя люблю, – порывисто произнес он. – Ты – самая необыкновенная женщина на свете. Я тобой восхищен и пришел просить твоей руки. Если ты станешь моей женой, то в Субе тебя никто не тронет. Надеюсь, я сделаю тебя счастливой.

Она ошеломленно уставилась на него. Анда-Нокомис – влюблен? В нее?! Мысль об этом казалась невероятной. Майя скорее поверила бы, если бы он заявил, что собирается стать рабом или жрецом Крэна. Она не могла вообразить Байуб-Оталя в роли любовника, будто плотские желания были ему чужды. На ее месте Неннонира расхохоталась бы, но Майя молчала, с трудом скрывая изумление. Байуб-Оталь, человек долга и слова, всегда поступал и говорил четко и взвешенно. Если он заявил, что любит Майю, то, очевидно, принял обдуманное решение стать ее верным супругом, полагая, что это спасет и защитит ее от народного гнева.

Более того, Майя также поняла, что Байуб-Оталь, в отличие от Эвд-Экахлона, не искал выгоды в предложенном союзе. Напротив, он шел на это вопреки общепринятому мнению и, таким образом, оказывал Майе величайшую честь. Если она выйдет замуж за субанского бана, то это оправдает ее в глазах всех неприятелей, хотя для самого Байуб-Оталя в этом заключался определенный риск. К примеру, легко представить себе отношение Ленкрита к подобному браку. Похоже, об этом Анда-Нокомис тоже подумал, однако же это не помешало ему заявить о своих чувствах. Майя умудрилась завоевать его сердце – пусть холодное и равнодушное, но все же…

«Странные они, эти мужчины, – подумала Майя. – Говорят о любви, а понимают под этим словом совсем другое… Таррин, Эльвер-ка-Виррион, Рандронот, Анда-Нокомис… Вот если бы объединить все эти чувства – развлечение, удовольствие, щедрость, страсть, уважение – в одном, как бы было славно! Будь я поумнее, сразу бы согласилась на предложение благородного, честного человека… А я не могу. Я же его не люблю! Ах, в Мельвда-Райне была у меня золотая корона с адамантами, не менять же ее на бронзовую или медную, а то и на свинцовую… Ох, что же делать?!»

От волнения она заплакала, представив себе Зан-Кереля: походку, завитки волос надо лбом, привычку задумчиво сжимать кулак, размышляя над чем-то. Нет, хватит! Хватит вспоминать о сладких минутах счастья в Мельвда-Райне!

– Майя, прости, я не хотел тебя расстроить… – прошептал Байуб-Оталь.

Она попыталась вообразить себя его женой – все впустую! Как бы она его ни уважала, как бы это ее ни защищало, согласиться на брак с Байуб-Оталем она не могла. Майя уткнулась ему в плечо и зарыдала еще горше.

– Майя…

– Анда-Нокомис, прошу вас, уходите… Я не могу…

Он удивленно посмотрел на нее. Тут в лагере раздались какие-то встревоженные голоса, топот бегущих ног, бряцание оружия. В лесу неподалеку завязалась ожесточенная схватка, но вскоре все стихло.

– Тризат Миарн! – крикнул Толлис. – Собирай людей!

Байуб-Оталь невозмутимо поднялся, прислушался и без малейшего признака волнения произнес:

– Пойду узнаю, в чем дело.

Он вышел из шалаша и обратился к караульному:

– Что случилось?

– Разбойники хотели подобраться, но их вовремя заметили.

Байуб-Оталь вернулся в шалаш и церемонно заявил:

– Майя, прошу прощения, но мне придется уйти. Не волнуйся, я скоро вернусь.

Как только он исчез из виду, Майя завернулась в накидку и выглянула на поляну. Караульный смотрел в чащу, где мелькали огни факелов и темные фигуры. Майя подошла к часовому и хотела было подкрасться к кустам, но солдат ее остановил:

– Сайет, не стоит туда соваться, увидят еще. Как бы чего не вышло…

– Я тихонечко, никто и заметит, – ответила она. – Только посмотрю, что там, – и назад. Хочешь, пойдем со мной?