Маленькие женщины, или Детство четырех сестер

— Мама любит, чтобы мы были как можно больше на воздухе, поэтому мы приносим сюда наши занятия и работаем здесь. Мы провели так немало превеселых часов. Ради шутки мы приносим наши вещи сюда в этих сумках, надеваем вот эти старые шляпки и опираемся на наши посохи, взбираясь на холм, — словом, представляем из себя пилигримов, как мы делали это в детстве. Мы окрестили эту местность названием «Гора наслаждения», так как отсюда наслаждаемся видом страны, до которой надеемся со временем достигнуть.

Джо указала рукою вдаль, а Лори встал на ноги, чтобы посмотреть сквозь просеку леса на далеко раскинувшуюся зеленую долину, изрезанную синими лентами извивавшийся по ней реки и заканчивающуюся на горизонте линией возвышающихся холмов, верхушки которых ступенями поднимались все выше и выше и сливались, наконец, с синевой небосклона. Солнце склонялось к западу, и все небо светилось ярким пурпуром и золотом заката, облака принимали все оттенки перламутра и причудливо громоздились над горами: серебристые массы их с вырезными краями, казались, профилем волшебного города с множеством зубчатых стен, башен и колоколен.

— Что за великолепие, — воскликнул Лори с восторгом, свойственным его чуткой и восприимчивой ко всему прекрасному натуре.

— Это часто бывает так, и мы очень любим приходить смотреть отсюда на закат: такие чудесные и постоянно новые картины! — сказала Эмми с внутренним сожалением своего бессилия воспроизвести все это кистью.

— Джо мечтает о стране, в которую мы собираемся попасть со временем, как о чем-то очень определенном: она воображает её со всеми подробностями: скотом, птицами и сенокосами. Как было бы хорошо, если бы в самом деле в облаках была такая настоящая страна, куда мы могли бы переселиться, — сказала задумчиво Бетси.

— Говорят, что есть страна лучше всего того, что может придумать наше воображение, и что мы увидим ее, если заслужим, — ответила Мегги своим мягким голосом.

— Этого так долго ждать и так тяжко заслуживать. Я бы хотела, чтобы мигом у меня выросли крылья и унесли меня в тот дивный заоблачный мир.

— Не беспокойся, Бетси, рано или поздно ты будешь там, — утверждала Джо. — Одной мне придется много бороться и трудиться, карабкаться и ждать, а может быть, и завязнуть безвозвратно на пути.

— В утешение я буду вашим товарищем. Мне тоже придется немало преодолевать трудностей, прежде чем я доберусь до обетованной земли. Если я очень запоздаю в дороге, Бетси, прошу вас, замолвите там, наверху, доброе словечко за меня.

Какое-то неуловимое выражение на лице Лори невольно покоробило его маленькую приятельницу, но это не помешало ей ответить добродушно:

— Если люди захотят действительно попасть туда и будут стараться об этом из всех сил, то я уверена, что их не оттолкнут от входа; не думаю, чтобы двери к небу были заперты замками или оберегались злыми сторожами. Я, напротив, всегда представляю себе вход туда, как нарисовано на картине, где «Друг человечества» раскрывает свои объятия и подзывает в себе маленьких детей.

После небольшой паузы Джо сказала:

— А неправда ли, было бы забавно, если бы все наши воздушные замки превращались в действительные.

— Я их строил такое множество, что был бы в затруднении выбрать из них один и пожелать его осуществления, — сказал Лори, укладываясь на траву и бросая вверх белке-предательнице сосновые шишки.

— Вы могли бы остановиться на любимом. Скажите нам, в чем он состоит? — спросила Мегги.

— Если я поверю вам свой, то согласитесь ли все вы рассказать поочередно свои?

— Охотно, что касается меня, только надо спросить мнения остальных?

— Мы согласны. Ну, Лори, вам начинать.

— Я бы желал путешествовать но всему свету, сколько душе угодно, а затем поселиться в Германии и погрузиться в музыку. Потом сделаться самому таким великим музыкантом, что весь мир сбегался бы меня слушать. Кроме того, хотел бы я быть настолько богатым, чтобы не нуждаться в заработке и жить в свое удовольствие, без хлопот и нужды. Вот мой любимый воздушный замок. Теперь, Мегги, очередь за вами.

Маргарите показалось не так-то легко исповедывать свои мечты, как она думала сначала; она сорвала ветку папоротника и, отмахиваясь от воображаемых мух, медленно начала говорить:

— Мне бы хотелось иметь красивый домик, роскошно и изящно убранный. Хороший стол, богатый туалет, много красивых безделушек, веселое общество и груды денег. Я была бы полною хозяйкой и распоряжалась бы всем этим как хотела; у меня было бы множество слуг, так что мне бы не приходилось ни крошечки работать. Ах, как бы я была счастлива тогда! Я бы ленилась — это правда, но зато столько делала бы добра, что все любили бы меня.

— А был ли бы также хозяин в вашем воздушном замке? — спросил Лори, плутовски улыбаясь.

— Я сказала уже вам, что желаю «веселого общества», — ответила Мегги и нагнулась поправлять шнуровку своей ботинки, так что лица ее не было никому видно во время последних слов.