Маленький друг

Юджин не ошибся, заподозрив, что Лойал Риз приехал не только чтобы выказать ему христианское сочувствие и помочь организовать службу со змеями: визит этот прямо из своей камеры организовал брат Лойала, Дольфус. Поставки амфетамина из Фаришевой лаборатории прекратились еще в феврале, когда прежнего курьера Дольфуса, на которого был выписан ордер, все-таки замели. Дэнни сказал, что может отвезти наркотики в Кентукки, но Дольфус не желал, чтоб кто-то лез на его территорию со своими наркотиками (будешь тут волноваться, если сидишь за решеткой), да и вообще, зачем нанимать курьера, когда у Дольфуса есть младший братишка Лойал, который их привезет бесплатно? Сам Лойал, конечно, ни о чем не догадывался – Лойал был человек богобоязненный и, знай он обо всем, ни за что не стал бы помогать Дольфусу в его планах. Он вообще ехал в Восточный Теннесси, у него там с прихожанами его церкви было что-то вроде “встречи выпускников”; в Александрию Лойал завернул по просьбе Дольфуса, тут жил его старый друг Фариш, а брат Фариша (Юджин) думал, не начать ли ему проповедовать со змеями, так надо было ему помочь. Вот и все, что знал Лойал. Но когда ни о чем не подозревающий Лойал поедет обратно в Кентукки, то вместе с ним и его змеями втихаря поедут и плотно увязанные сверточки, которые Фариш спрячет в двигателе его грузовика.

– Мне вот что непонятно, – сказал Дэнни, не отводя глаз от сосен, которые плотной тьмой обступали их пыльную маленькую полянку, – как они вообще с этими тварями справляются? Они их что, не кусают?

– Еще как кусают, черти! – Фариш воинственно вскинул голову. – Вон хоть Юджина спроси. Он тебя завалит подробностями. – Фариш дергал ногой, мелко трясся байкерский сапог. – Если ты разозлил змею, а она тебя не укусила – это чудо. Разозлил змею, и она тебя укусила – тоже чудо.

– Если тебя змея кусает, какое ж это чудо?

– А вот такое, если ты потом не идешь к доктору, а просто катаешься по полу и призываешь Иисуса. И остаешься в живых.

– А если помрешь?

– Тоже чудо. Это тебе такое знамение было, и ты сразу вознесся на небеса.

Дэнни фыркнул.

– Ишь ты, поди ж ты, – он скрестил руки на груди, – чудеса, значит, повсюду, и какой в них тогда толк?

Небо над соснами было ярко-синим, синева отражалась в лужах, и Дэнни почувствовал себя кайфово – ему двадцать один, жизнь прекрасна. Может, прыгнуть в машину да прокатиться до “Черной двери”? Или смотаться на водохранилище?

– Да пусть залезут вон в те кусты да перевернут пару камней, сразу на целое гнездо чудес наткнутся, – злобно сказал Фариш.

Дэнни рассмеялся:

– Знаешь, чудо будет, если Юджин вообще змею в руки возьмет. Проповедник из Юджина был так себе, религиозного запала у него было много, но говорил он все равно невыразительно и вяло. Насколько было известно Дэнни, Юджину пока никого не удалось обратить в свою веру – разве что Кертиса, который всякий раз мчался в первые ряды за спасением души.

– Как по мне, так Юджин ни в жизни змею в руки не возьмет. Юджин даже червяка на крючок не насадит. Скажи-ка, братан, – не отводя взгляда от виргинских сосен на другом краю просеки, Фариш бодро закивал, будто хотел сменить тему, – а как тебе та большая белая гремучая змея, которая вчера сюда приползла?

Он говорил про партию мета, которую закончил стряпать вчера. Ну или, по крайней мере, Дэнни так показалось. Иногда было сложно понять, о чем говорит Фариш, особенно если он был пьян или под кайфом.

– Что скажешь? – Фариш вдруг резко вскинул голову, глянул на Дэнни и подмигнул – легонько, почти незаметно, дернул веком.

– Неплохо, – осторожно сказал Дэнни и с непринужденным видом отвернулся, стараясь не делать резких движений. Фариш часто слетал с катушек, если его не так поймешь, хотя мало кто в принципе понимал, о чем он говорит.

– Неплохо! – По виду Фариша было непонятно, взорвется он или нет, но в конце концов он просто покачал головой. – Порошок чистейший. Нюхнешь – и из окна выскочишь. Я на прошлой неделе чуть мозг себе не вывихнул, все думал, как бы доработать товар, чтоб он йодом не вонял. Я его чем только не очищал – и растворителем, и микстурой от лишая, а он как шел комками, так и идет. В нос хрен засунешь. Но я тебе вот что скажу, – фыркнул Фариш и снова откинулся на спинку шезлонга, вцепившись в ручки, будто собрался взлетать, – такую партию хоть ты с чем угодно намешай… – Вдруг он подскочил и заорал: – Я кому сказал, убери его от меня!

Удар, сдавленный вопль. Дэнни аж подпрыгнул и уголком глаза успел увидеть, как мимо пролетел котенок. Рыхлое личико Кертиса сморщилось, исказилось от горя и страха, и он, спотыкаясь, кинулся вслед за котенком, потирая глаза кулаками. Котенок был последний в помете, Фаришевы немецкие овчарки сожрали остальных.

– Я ему говорил, – Фариш с угрожающим видом встал с шезлонга. – Я ему сто раз говорил, чтоб он с этой кошкой ко мне и близко не подходил!

– Ага, – ответил Дэнни и отвернулся.